Политическая культура каждой страны всегда включает специфические, присущие только ее населению политические ценности, ориентации и традиции, символы и ритуалы, нормы, формы и способы политического поведения. Она формируется под влиянием тесно взаимосвязанных условий и факторов, складывающихся в процессе становления и цивилизационного развития конкретного общества и государства, отражает состояние политической системы, уровень легитимности политической власти.

Исходные, базовые элементы российской политической культуры формировались и развивались под воздействием особых, не утративших свое влияние и в наше время условий и факторов . Прежде всего, к ним относится геополитическое положение России . Оно характеризуется: лесостепным ландшафтом страны, наличием на большей части ее территории резко-континентального климата, большими размерами, освоенных человеком пространств и слабой защищенностью части из них, особой значимостью в обеспечении безопасности и развитии страны природно-географических и сырьевых источников и ресурсов и т.д. Влияя на жизнь многих поколений российского народа, эти геополитические особенности определяли и определяют ритм жизнедеятельности значительной части населения, его образ жизни.

Собственную и весьма существенную роль в формировании и развитии российской политической культуры играют общецивилизационные обстоятельства , отражающие важнейшие формы организации совместной жизни русского народа, его базовые жизненные ценности и ориентиры, способы организации и устройства государственно-политической жизни. К числу таких обстоятельств относятся: социокультурное положение России между Востоком и Западом, доминирование коллективных форм социальной жизни, при которых обеспечивается примат интересов общины, сословия над интересами отдельной личности; применение чрезвычайных методов государственного управления; отсутствие традиций правовой государственности и устойчивых механизмов самоуправления. В ХХ веке развитие политической культуры в России осуществлялось под влиянием изменений в экономике, социально-политической структуре и духовной жизни общества, вызванных уничтожением после октября 1917 г. целых социальных слоев и этнических образований, отказом от рыночных регуляторов развития экономики, насильственным внедрением коммунистической идеологии, деформации межкультурных связей страны с мировым сообществом. На состояние и развитие политической культуры особое влияние, оказывают перманентно повторяющиеся в истории России, радикальность социально-политических изменений и преобразований, в процессе которых революционно отвергаются те или иные устоявшиеся формы организации государственно-политической жизни, политические традиции, исторически всегда доминирующее положение в обществе государства, этатизм как принцип организации социальных отношений.

Под воздействием этих обстоятельств политическая культура российского общества на всех этапах его исторического развития, как правило, представляет собой внутренне расколотое, горизонтально и вертикально поляризованное явление, в котором его основные составляющие противоречат друг другу по своим базовым и второстепенным ориентирам. Население страны, практически всегда, разделяется на две основные части: одна тяготеет к рациональной, индивидуалистической культуре Запада, другая – к традиционалистской, коллективистской культуре Востока. Кроме того, эти две основные ценностные составляющие политической культуры российского общества пронизываются и различными нравственно-идеологическими положениями и подходами. С крещения Руси противостояние отдельных политических субкультур ведет свой путь через антагонизм и борьбу сторонников язычества и христианства, славянофилов и западников, белых и красных, демократов и коммунистов. В политической культуре российского народа преобладают эмоциональные элементы над рациональными, что нередко ведет к анархизму его отдельных групп. По этим причинам традиционно сложно выработать в обществе единые ценностные установки и ориентиры по проблеме политического устройства страны, совместить ее культурное многообразие с политическим единством, обеспечить внутреннюю целостность общества.

Современная российская политическая культура представляет собой развивающееся явление, сочетающее изменчивость в содержании с преемственностью и сохранением в нем основных базовых характеристик прошлого. Переходное состояние российского общества предполагает и переходное состояние его политической культуры, трансформацию ее составляющих. Политическая культура постсоветской России испытывает сегодня влияние не только устоявшихся, традиционных условий и факторов, но и новых сложившихся в конце ХХ – начале ХХI веков, модернизируется и развивается, главным образом, за счет четырех основных источников . Во-первых , за счет возрождения некоторых элементов и ценностей дореволюционной российской политической культуры. Ими могут быть элементы и ценности, которые были позаимствованы в советской России, а также те, которые оказались невостребованными: земское самоуправление или его аналог, суд присяжных и т.п. Императорская Россия, отмечал в свое время русский философ Н. Лосский, в области политической культуры создала ценности, которые приобретут всемирную известность тогда, когда их достаточно изучат и осознают.

Во-вторых , источником формирования современной политической культуры России является советская политическая культура. Она была не только тоталитарно-авторитарной, идеологизированной, но и воплощала многие архетипические черты «русского характера»: различные формы коллективизма, верность традиции, Отечеству, патриотизм и др. Все они крайне необходимы в современной российской действительности.

В-третьих , обогащение и развитие политической культуры России достигаются заимствованием ценностей и норм зарубежной и, в основном, западноевропейской и американской политической культур. Если в России строятся гражданское общество и правовое государство, то создание ее политической культуры, сколь самобытной она ни была, невозможно без творческого освоения общезначимых демократических ценностей. Это: открытость и гласность в политике; уважение к закону; плюрализм мнений; политическая и религиозная терпимость; состязательность и соперничество различных политических сил; ненасильственное разрешение общественных проблем и т.д.

И, наконец , источником формирования современной российской политической культуры является сегодняшняя политическая практика, политическая жизнь общества.

Сочетание обстоятельств, воздействующих на политическую культуру постсоветской России, источников ее изменения и развития определяет специфику и современные особенности как политической культуры в целом, так и ее отдельных составляющих. Как единый, целостный феномен политическая культура современного российского общества, как и в прошлом, характеризуется ценностным расколом и конфликтностью, разнородностью установок и стандартов политического поведения . Это преимущественно подданническая политическая культура . Она сохраняет такие традиционные черты как долготерпение, покорность власти, низкая самодисциплина и самоорганизованность, национальное самобичевание, уверенность в наличии простых и быстрых решений сложных проблем . Своеобразие политической культуры российского общества сегодня выражается и в значительном различии содержания политических субкультур, политической культуры индивидов, в отсутствии устойчивых их взаимосвязей и взаимодействия между собой.

Ярко выраженную специфику имеют и отдельные структурные компоненты политической культуры современной России. Для политического сознания российского народа сегодня характерны: сочетание высокого уровня ожиданий от государства с возрастающим недоверием к власти; ориентация на харизматического политического лидера; смешение понятий патриотизма и лояльности к политическому режиму; отождествление любви к Отечеству с верноподданничеством власти; сочетание футуризма, т.е. устремленности в будущее, с невосприимчивостью новаторских идей и преобразований; неумение и нежелание искать компромиссы, способы взаимодействия с политическими оппонентами; преобладание государственной, а не национальной самоидентификации граждан; низкий уровень идеологизированности, отсутствие объединяющей и сплачивающей национальной идеи; снижение интереса к политике; отсутствие консенсуса по основным целям и приоритетам внутренней и внешней политики.

Политическому поведению россиян , как компоненту политической культуры, присущи непоследовательность и непредсказуемость, правовой нигилизм и пренебрежение правовыми принципами и нормами, слабость общегражданской составляющей, преобладание радикальных способов и форм.

В функционировании политических институтов преобладают авторитарно-административные принципы и методы управления обществом, отсутствуют единые правила «политической игры» как для находящихся у власти, так и для оппозиционных политических сил, проявляется непрофессионализм и некомпетентность в принятии и реализации политических решений, имеются элементы коррумпированности и кадрового застоя, отсутствует способность адекватно и своевременно реагировать на процессы, происходящие в обществе, слабо обозначены приоритеты и перспективы общественно-политического развития страны. Правящая политическая элита России стремится полностью занять «политическое пространство», в обществе ограничивается политический плюрализм, сужается правовое поле для соперничества различных политических сил и идеологий.

Современное состояние политической культуры российского общества свидетельствует о ее неустойчивости и фрагментарности, высокой подвижности и динамизме. В ее содержании пока еще не утвердились общецивилизационные демократические сегменты, отсутствуют базовые основы для консенсуса политических сил, их согласованных действий по переустройству социальной жизни в соответствии с принципами справедливости, гуманизма и законности. В таких условиях очевидна объективная необходимость повышения и развития политической культуры современной России.

Совершенствование и оптимизация политической культуры российского общества в настоящее время могут быть достигнуты различными путями. Важнейшим из них является усвоение людьми политических знаний, их расширение и углубление . Политические знания – это фундамент осмысленного и осознанного политического поведения. Без политических знаний трудно ориентироваться в политической обстановке в стране и мире, выбирать верную линию политического поведения в конкретных ситуациях. Политически неграмотный человек находится вне политики, он становится разменной монетой в игре различных политических демагогов и авантюристов. А политически необразованный человек, обладающий властью или ставший политическим лидером, является опасным для общества, его деятельность, как правило, носит деструктивный характер.

Сегодня каждому российскому гражданину необходимы знания о сущности и содержании политических отношений, о демократических принципах и правилах организации политической жизни, о расстановке политических сил в обществе их политических целях и идеологической ориентации, о структуре и функциях политических институтов, их властных полномочиях и роли в политическом управлении обществом. Нельзя считать себя политически образованным гражданином без знания Конституции страны, своих конституционных прав, обязанностей и свобод, основных положений программ ведущих политических партий, действующих в российском обществе, политико-правовых документов и принципов, регулирующих общественную жизнь. Крайне важны знания о формах и способах участия граждан в общественно-политической жизни, о целях и приоритетах внутренней и внешней политики государства, о перспективах политического развития страны, проблемах ее безопасности. Безусловно, что объем и глубина политических знаний у отдельной личности, в зависимости от ее социального статуса и положения, профессии и др. характеристик, могут и должны быть различными. Но в той, или иной мере ими необходимо обладать каждому, т.к. без этих знаний индивид не может приобщиться к политике, стать ее самостоятельным, сознательным субъектом. Действенным фактором конкретизации и актуализации политических знаний является отслеживание политических событий и фактов по материалам СМИ, их самостоятельное осмысление, анализ и оценка.

Особый путь повышения и развития политической культуры современного российского общества – овладение широкими народными массами правилами, способами и приемами политического поведения . Достигается это конкретным и повсеместным участием людей в различных политических акциях и кампаниях, с учетом их политического статуса как граждан страны, гарантированным Конституцией и другими нормативно-правовыми актами. Непосредственные навыки и приемы политического поведения людей формируются в результате их участия в выборах органов государственной власти, в работе политических партий, общественных советов и других формальных и неформальных социально-политических объединений и институтов, в митингах, демонстрациях и т.д. Важное значение для овладения личностью правилами, способами и приемами политического поведения имеет ее участие в обсуждении различных государственных программ развития страны, программ политических партий, документов и материалов общественно-политических организаций и движений. Особую роль также играют контакты индивида с органами государственной власти и СМИ, его общение с политической элитой и политическими лидерами, другими субъектами политического процесса, освоение им опыта политической жизни различных стран.

И, наконец, к числу основных путей повышения и развития политической культуры современной России относится демократизация общественной жизни . Демократизация общественной жизни составляет реальное основание политической культуры, важнейшую предпосылку социально-политической активности личности, возрастания роли человеческого фактора. Ее важнейшим требованием является вовлечение людей в политические отношения и политическую практику и формирование для этого необходимого правового поля. Народовластие и законопослушность представляют базовые ценности политической культуры, источник ее совершенствования.

Развитие и повышение политической культуры в современной России обеспечивается деятельностью различных социально-политических институтов, социально-политических сил, социальных образований и групп, отдельных индивидов. Ведущими среди них считаются государство, политические партии и общественные организации, СМИ, церковь, армия и другие силовые структуры, учреждения образования и культуры. Каждый из этих субъектов общественно-политической жизни оказывает собственное воздействие на политическую культуру, выполняет свою роль в ее повышении и развитии.

Российское государство в совокупности его законодательных, исполнительных и судебных органов во многом определяет содержание и важнейшие параметры современной политической культуры. Оно принимает законодательные и другие нормативные акты, регулирующие политическое поведение людей, деятельность политических институтов, контролирует их выполнение. Государственными органами разрабатываются, совершенствуются и закрепляются политические символы (флаг, герб, гимн, текст военной присяги и т.п.), формируются политические традиции, присущие современному этапу общественного развития, тиражируются и внедряются определенные модели политической деятельности и политического участия. История доказала и современная практика это подтверждает, что государству всегда принадлежала и принадлежит ведущая роль в формировании политической культуры. И то, какая политическая культура складывается сегодня в российском обществе, как она повышается и развивается, главным образом зависит от приоритетов и целей деятельности государств, от его возможностей и способности быть консолидирующей силой общества.

Политические партии и общественные организации своей деятельностью закладывают определенные формы политического мышления и поведения людей, приобщают их к политической практике. Они формируют у граждан политико-идеологические ценности, представления о взаимоотношениях политических партий, общественных организаций с государством, их месте и роли в политической жизни страны, в осуществлении политической власти. Разнообразие идеологий и ориентаций, а главное, целей, содержания и характера деятельности политических партий и общественных организаций, функционирующих в современной России, оказывает довольно неоднозначное и противоречивое воздействие на политическую культуру общества, социальных групп и образований, индивидов.

Средства массовой информации формируют массовые политические убеждения и установки, стереотипы политического сознания и поведения. Их возможности в России в последнее десятилетие многократно возросли в связи с изменением общественно-политической ситуации в стране и вокруг нее, с вторжением телевидения и других средств массовой коммуникации в повседневную жизнь людей, развитием информационных технологий. Это резко усилило эмоциональную и визуальную стороны процесса формирования политической культуры. Благодаря СМИ теперь многие абстрактные идеи и принципы «трансформируются » в образно-зримую, непосредственно воспринимаемую и эмоционально переживаемую форму.

Церковь и другие религиозные институты , как субъекты развития и повышения политической культуры, являются главными хранителями исторических традиций народов, населяющих страну, величия их силы и духа. Они также активно участвуют в повседневной политической жизни, производстве основных моделей политического поведения граждан, воздействуют на политическое сознание людей, особенно на эмоционально-психологическом уровне. Такая роль религиозных институтов особенно возрастает в условиях сегодняшней слабости российского государства, низкого уровня институционализации и имиджа политических партий и общественных организаций в стране.

Армия и другие силовые структуры являются особой социальной средой, в которой личностью осваиваются, прежде всего, политические ценности и нормы, поддерживаемые государством, формируются формы и способы политического поведения индивида, соответствующие официальному нормативно-правовому пространству организации политической жизни страны. Выполнять такую роль армия и другие силовые структуры современной России могут в условиях стабильности и устойчивости своего функционирования и развития, четкой организации своей жизнедеятельности, наличия высокого авторитета и уважения в обществе.

Учреждения образования и культуры обеспечивают распространение политических знаний, сохранение и передачу политического опыта, побуждают людей к выработке собственной политической позиции. Немалая роль в формировании и развитии политической культуры, ее повышении принадлежит известным людям в различных областях общественной жизнедеятельности, политическим лидерам.

Формирование, повышение и развитие политической культуры современного российского общества – это естественный исторический процесс, в котором действуют сегодня как сознательные, так и стихийные политические силы, ориентированные на различные ценности, принципы и нормы. Поэтому, чтобы в России сложилась демократическая, гражданская политическая культура требуются огромные усилия и время. Культурная самоидентификация российского общества возможна, прежде всего, на пути преодоления его социального, политического, этнического и конфессионального раскола, обеспечения органического синтеза цивилизационного своеобразия развития современной России и демократических тенденций, характерных для современного мирового общественного развития. Необходимо последовательное укрепление духовной свободы личности, расширение социально-экономического и политико-правового пространства для проявления гражданской активности людей, вовлечения их в процесс распределения общественных ресурсов, контроля над государственной властью. Должно обеспечиваться мирное существование даже противоположных идеологий и стилей гражданского поведения, способствующих формированию, объединяющих, а не противостоящих друг другу идейно-политических ориентаций и позиций. Только на этой основе в российском обществе могут сложиться массовые идеалы гражданского достоинства, самоуважения, демократические формы взаимодействия личности, общества и государства.

Политическая культура представляет собой сложное многоуровневое, явление, обладающее специфическими особенностями. Она включает элементы политического сознания и политического поведения людей, функционирования политических институтов. Политическая культура бывает разных типов, отличающихся друг от друга определенными признаками. В общественной практике все типы политической культуры взаимосвязаны и взаимодействуют между собой. Политическая культура оказывает значительное воздействие на социальные отношения, стимулирует социальную, политическую и трудовую активность людей.

В каждом обществе, под влиянием совокупности исторических условий и факторов, конкретной общественно-политической ситуации, складывается специфическая по содержанию политическая культура. Политическая культура современной России включает в себя широкий спектр различных по характеру и направленности сегментов, является неустоявшейся и противоречивой, постоянно изменяющейся и развивающейся. В настоящее время требуется ее развитие и повышение, что может быть обеспечено эффективной деятельностью различных социальных и политических институтов и сил. Формирование демократической, гражданской политической культуры российского общества является важным условием его социально-политической стабильности и прогрессивного развития.

Контрольные вопросы

1.Выделите основные подходы к характеристике политической культуры как явления и дайте определение понятия «политическая культура».

2. Перечислите и охарактеризуйте структурные элементы политической культуры и ее основные типы.

3. Что такое политическая субкультура? Какие специфические черты присущи политической культуре военнослужащих современной российской армии?

4. Назовите и раскройте функции политической культуры.

5. Какова взаимосвязь политической культуры и политической системы общества?

6. Выделите и проанализируйте особенности и проблемы политической культуры современной России. Чем они обусловлены?

7. В чем состоят пути повышения и развития политической культуры современного российского общества? Каковы место и роль Вооруженных Сил в повышении и развитии политической культуры личности?

Литература

Гуляев Л.Н. Политическая культура российского общества: теоретикометодологический аспект. – Киров, 1999.

Рукавишников В.О. Политическая культура и социальные изменения: международные сравнения. Вып. 1, 2. – М., 1998, 2000.

Чеморро С.М. Общее и особенное в развитии политической и правовой культуры обществ Запада, Востока и России. – М., 1998.

Пеньков В.Ф. Политический процесс и политическая культура. К вопросу о методике и практике политических исследований в современной России. – М., 2000.

Перов А.В. Тенденции и особенности формирования политических субкультур в современном российском обществе//Вестник Московского университета. Сер. 12. – 2003. – № 2.

Седых Н. Динамика политической культуры: социально-философский анализ//Власть. – 2003. – № 7.

Шаран М. Политическая культура и социализация//Сравнительная политология. Часть 2. – М.: Наука, 1992.

На содержание и уровень развития современной политической культуры российского общества значительное влияние оказывают следующие процессы: радикальные изменения основ экономической, социальной, политической и духовной жизни, массовые перемещения в Россию различных групп населения из ближнего зарубежья и возникновение вследствие этого новых межэтнических, демографических, территориальных и иных образований; изменение и усложнение социальной структуры общества, появление в ней новых социальных групп, рост имущественного неравенства, усиление вертикальной и горизонтальной мобильности; переоценка на основе расширения информации уроков прошлого, настоящего и перспектив будущего.

Все эти процессы диктуют необходимость серьезной модификации мировоззренческих, оценочных и поведенческих ориентиров людей, т.е. всех компонентов политической культуры. Свое предназначение в качестве инструмента консолидации об­щества и его переустройства политическая культура может выпол­нить лишь при условии преодоления конфронтационности различных направлений в ней, при условии их взаимодействия на основе общей объединяю­щей идеи, поиски которой сегодня активно предпринимаются всеми политическими силами в нашей стране.

До 1980-х годов во взглядах на российскую политическую культуру господствовала монистическая модель. Возникновение и существование тоталитарной политической культуры связывалось с национальной культурной спецификой, уходящей корнями в глубокую древность, которая обусловила особен­ности российского общественного устройства: сначала абсолютизм, затем социалистический строй. Предметом исследования являлись взаимодействие государства и общества, традиционное отношение к власти, формы протестного поведения.

Формирование новой политической культуры – длительный процесс. Он зависит от нескольких факторов: динамики смены поколений; характера политической социализации молодежных групп; направления и темпов развития новых экономических и политических отношений в стране; целенаправленного формирования политической культуры, соответствующей демократической политической системе.

Происходящие политико-культурные изменения дают основания полагать, что в современной России формируется гражданская культура, которая будет носить смешанный, более или менее сбалансированный характер. Это объясняется наличием трех источников:

первый – современная отечественная политическая практика, реализуемая в нормативных актах и в неформализованных обычаях; второй – зарубежный опыт и политическая культура, главным образом западная. Сегодня заимствование и освоение европейско-американских образцов идет хаотично и бессистемно. Время будет корректировать этот процесс, но, скорее всего, Запад и впредь останется для России источником формирования гражданской культуры; третий – национальная традиция. Политическая культура российского общества, обладающего многовековыми традициями, развивается на основе преемственности. При всех видимых отличиях советской политической культуры от дореволюционной первая наследовала второй. Более того, некоторые элементы советской культуры были измененной формой традиционной культуры, адаптированной к условиям XX в.

Традиционное и индустриальное общества дали современному миру два основных типа политической культуры: тоталитарный и демократический.

Для тоталитарного типа советского периода характерны: унифицированность политического сознания и поведения, жесткость предписаний со стороны государства, расхождение слова и дела, как у политической элиты, так и у рядовых граждан. Демократическая политическая культура предполагает плюрализм политических субъектов, мнений, установок, типов поведения. Она включает в себя толерантность, означающую не просто терпимость к чему-то или кому-то иному, но и готовность взаимодействовать с оппонентом.

Переходное состояние российского общества определяет и переходный характер политической культуры в нем, наличие элементов тоталитарной культуры и демократической. Часто применительно к политической культуре постсоветской России используется термин «авторитарно-коллективистская».

В России существуют все типы политической культуры и ее субкультур: патриархальная, подданническая, активистская. Однако доминируют патриархально-подданническая и подданническо-активистская.

В результате воздействия множества факторов как исторического, так и современного плана политическая культура современного российского общества внутренне противоречива. В ней представлено множество субкультур – авторитарная и демократическая, элитарная (политической элиты, чиновничества) и массовая (рядовых граждан), либеральная и консервативная, социалистическая и буржуазная и т.д. Своя субкультура присуща каждой социальной группе: молодежи и пенсионерам, предпринимателям и маргиналам, рабочим и интеллигенции.

Особо следует отметить то обстоятельство, что в России политическая культура носит фрагментный характер – различные группы общества вырабатывают разные модели культурного развития. Существует четыре основных типа:

1) связанный с природно-географическими различиями регионов России, которые порождают экономические различия;

2) связанный с языковыми и этническими особенностями;

3) социально-экономическая субкультура, связанная с различиями в стиле жизни наряду со спецификой интересов;

4) религиозная субкультура, возникающая в том случае, когда религия выступает в качестве всепронизывающей культурной субстанции.

Однако особенность современного этапа развития политической культуры российского общества состоит не столько в разнообразии субкультур, сколько в том, что значительное их число охвачено скрытой или явной борьбой, находится в конфронтации друг с другом. Основными линиями конфликтов выступают демократизм/авторитаризм, социализм/капитализм, централизм/регионализм, глобализм/изоляционизм, анархизм/этатизм и т.д. Многообразие таких линий свидетельствует об отсутствии полити­ческого базового консенсуса, общенационального согласия, в конечном итоге о болезненном разладе между различными социальными группами, ставящими под сомнение успешность реформирования общества, социальную и политическую стабильность в нем.

Особенностями политической культуры современного российского общества являются:

1) отсутствие устойчивой традиции участия основной массы населения в политической жизни;

2) политическая инфантильность значительной части населения, доверчивость;

3) беззаконие и произвол властей в центре и на местах при проведении политических акций;

4) слабость политических партий и движений;

5) раскол общества на два враждебных лагеря, два типа сознания и политической культуры;

6) неприятие западных традиций.

Таким образом, политическая культура современного российского общества находится в состоянии своего становления, испытывая серьезное воздействие со стороны геополитических и исторических факторов и радикальных преобразований, происходящих сегод­ня в обществе. Специфика, обусловленная своеобразием исторического развития, позволяет гово­рить об особом генотипе российской политической культуры.

33. Современные политико-идеологические доктрины: понятие, структура и роль в обществе. + 34 также

Несмотря на многообразие политических доктрин, все современные политические доктрины можно разделить на:

• политическая доктрина социализма;
• политическая доктрина либерализма;
• политическая доктрина марксизма;
• политическая доктрина фашизма;

Доктрины перечислены в порядке их возникновения, тоне четкого оформления (как мировоззрения они существовали всегда), например, политическая доктрина либерализма - политическая доктрина Нового времени.

Социали́зм - экономическая, социально-политическая система социального равенства, характеризующаяся тем, что процесс производства и распределения доходов находится под контролем общества; важнейшей категорией, которая отличается от коммунистической идеологии тем, что сохраняется собственность на свои результаты труда у членов общества на все времена развития общества и отсутствует присвоение результатов чужого труда, является общественная собственность на территориальное, интеллектуальное пространство и пространство производства продуктов (т.е. общественную собственность), но при этом основополагающими являются Индивидуальная собственность и групповая собственность (трудовых коллективов – тех кто производит продукт) на средства производства продукта, но и при этом природные, т.е. общественные средства производства именно арендуются у общества.Основные черты, которыми определяется социализм у различных мыслителей:

• Уничтожение или ограничение частной собственности;
• Всеобщее равенство;

В качестве путей достижения справедливости разными мыслителями предлагалось, например:

• упразднение частной собственности при сохранении личной
• замена капиталистических предприятий кооперативами
• создание коммун, внутри которых всё будет общим (социалисты-утописты)
• создание государственной системы социального обеспечения

Либерализм - философская, политическая и экономическая идеология, исходящая из того, что права и свободы отдельного человека являются правовым базисом общественного и экономического порядка. Это течение отличается терпимостью и снисходительностью по отношению к любым законным способам распоряжаться собой и своей собственностью. Идеалом либерализма является общество со свободой действий для каждого, свободным обменом политически значимой информацией, ограничением власти государства и церкви, верховенством права, частной собственностью и свободой частного предпринимательства. Либерализм отверг многие положения, бывшие основой предшествующих теорий государства, такие как божественное право монархов на власть и роль религии как единственного источника познания. Фундаментальные принципы либерализма включают признание:

• данных от природы естественных прав (включая право на жизнь, личную свободу и собственность), а также других гражданских прав;
• равноправия и равенства перед законом;
• рыночной экономики;
• ответственности правительства и прозрачности государственной власти.

Функция государственной власти при этом сводится к минимуму, необходимому для обеспечения этих принципов. Современный либерализм также отдаёт предпочтение открытому обществу, основанном на плюрализме и демократическом управлении государством, при условии защиты права меньшинства и отдельных граждан.

Некоторые современные течения либерализма более терпимы к государственному регулированию свободных рынков ради обеспечения равенства возможностей добиться успеха, всеобщего образования и уменьшения разницы в доходах населения. Сторонники таких взглядов полагают, что политическая система должна содержать элементы социального государства, включая государственное пособие по безработице, приюты для бездомных и бесплатное здравоохранение.

Согласно взглядам либералов, государственная власть существует для блага людей ей подвластных, и политическое руководство страной должно осуществляться на основе согласия большинства руководимых. На сегодняшний день политической системой, которая наиболее созвучна убеждениям либералов, является либеральная демократия.

Марксизм - философское, политическое и экономическое учение и движение, основанное Карлом Марксом в середине XIX века. Существуют различные интерпретации учения Маркса, связанные с различными политическими партиями и движениями в общественной мысли и политической практике. Политический марксизм является одним из вариантов социализма наряду с левым анархизмом (социальный анархизм), христианским социализмом и не принимающей марксизма частью демократического социализма/социал-демократии. Традиционно считается, что большое значение в теории Маркса имеют 3 следующих положения :

• учение о прибавочной стоимости,
• материалистическое понимание истории (исторический материализм)
• учение о диктатуре пролетариата .

Часто принято разделять:

• Марксизм как философское учение (диалектический и исторический материализм);
• Марксизм как учение, оказавшее влияние на научные концепции в экономике, социологии, политологии и других науках;
• Марксизм как политическое течение, утверждающее неизбежность классовой борьбы и социальной революции, а также ведущую роль пролетариата в революции, которая приведет к уничтожению товарного производства и частной собственности, составляющих основу капиталистического общества и установлению на основе общественной собственности на средства производства коммунистического общества, направленного на всестороннее развитие каждого члена общества;

Фашизм - политологический термин, который является обобщающим наименованием специфических крайне правых политических движений, идеологий, и возглавляемых ими политических режимов диктаторского типа. Основными характеристиками фашизма являются:

• ультраправая политика - антикоммунизм
• традиционализм,
• радикальный национализм,
• этатизм,
• корпоративизм,
• элементы популизма,
• милитаризм,
• часто - вождизм,
• декларирование опоры на широкие слои населения, не относящиеся к правящим классам.

Для фашистских государств характерно усиление регулирующей роли государства как в экономике, так и в идеологии: корпоратизация государства посредством создания системы массовых организаций и социальных объединений, насильственные методы подавления инакомыслия, неприятие принципов экономического и политического либерализма, открытый террор против рабочего движения.

По мнению И. В. Мазурова, как государственная система правления, фашизм - это не авторитаризм, а тоталитаризм, между которыми существенная разница.

35. Исторические этапы развития и современное состояние мировой политики . (скудноватый материал весьма-весьма=()

Международная или мировая политика является ядром международных отношений.

Мировой политикой называют процессы выработки, принятия и реализации решений, затрагивающих жизнь мирового сообщества.

Мировая политика

1. Как научное направление возникла во второй половине ХХ столетия, главным образом в рамках неолиберальной теоретической традиции.

2. Её истоки уходят в исследования международных организаций, международных политико-экономических процессов, политологии (в первую очередь сравнительной), теоретических исследований международных отношений.

3. Занимается проблемами современного состояния, а также тенденциями развития мировой политической системы.

4. В качестве участников международного взаимодействия рассматривает не только государства (которые признаёт в качестве главных акторов) и межправительственные организации, но и негосударственных акторов (неправительственные организации, ТНК, внутригосударственные регионы и т.п.)

5. Рассматривает международные проблемы во взаимосвязи друг с другом и в едином общемировом контексте.

6. Не делает резкого противопоставления между внутренней и внешней политикой

В период между двумя мировыми войнами в США окончательно оформляется подход исследования международной политики, обозначенный как либерализм . Другое название этой школы - идеализм . Исходной идеей этого направления является убеждение в том, что все международные отношения можно регулировать с помощью морально-этических и правовых норм. Целью международной политики государств должно стать достижение мира. Войны и конфликты , согласно этому подходу, можно преодолеть посредством распространения ценностей демократии, создания системы коллективной безопасности, действующей по принципу "один за всех и все за одного". Большая роль при этом отводится международным организациям, способствующим развитию взаимовыгодного сотрудничества и обмена между странами и выполняющим функции миротворчества. После первой мировой войны эту модель международных отношений пытался воплотить в жизнь американский президент В. Вильсон, разработавший программу создания Лиги наций. Позже эта традиция нашла воплощение в деятельности президентов США Д. Картера и Дж. Буша-старшего 2 . Идея коллективной безопасности присутствовала и во внешнеполитической доктрине СССР 70-80-х гг.
Процессы глобализации возродили интерес к идеализму в форме неолиберализма , который признает, что, наряду с государством, участниками мировой политики могут быть транснациональные корпорации, финансовые группы и неправительственные общественные организации.
Основным оппонентом "либерализма" выступает школа политического реализма . Она стала доминирующим подходом в годы холодной войны и не потеряла значения и сегодня. Теоретические истоки этого подхода восходят к идеям Н. Макиавелли и Т. Гоббса, которые рассматривали политику как преобладание силы. Но задолго до них смысл подобного понимания взаимоотношений между народами выразил древнегреческий историк Фукидид в известной формуле "сильные делают то, что им позволяет их мощь, а слабые принимают то, что они должны принимать".

Политическая культура и межкультурные коммуникации современной России основываются на особенностях развития предыдущих периодов ее истории, специфических характеристиках традиционной культуры россиян. Практически все исследователи отмечают, что в политической культуре России существует набор базовых черт, которые прямо или косвенно влияют на формирование современной политической культуры ее жителей.

Так же как и политическая культура других стран, политическая культура России формируется под влиянием суммы внешних и внутренних факторов.

Одной из основных особенностей исторического и политического развития России является специфика ее цивилизационного устройства. На тему «Россия и Запад* и в нашей стране, и за рубежом написано множество книг, убедительно доказывающих, что Россия - не Запад, и нет необходимости даже перечислять эти работы, чтобы обосновать утверждение о том, что у России есть серьезные культурные и политические особенности, отличающие ее и от Запада и от Азии.

Прежде всего, необходимо сказать о догосударственной, вечевой политической культуре россиян, особенности которой просматриваются в течение всей истории России. Заключаются они в «ориентации на социокультурную статику, на идеал «тишины и покоя*, на противостояние инновациям, угрожающим воспроизводству сложившихся культуры и отношений людей* .

В отечественной исторической и политологической литературе сложилась традиция объяснять особенности становления российской цивилизации природно-климатическими и географическими факторами. В России существовали сложные природно-климатические условия и перманентная угроза со стороны внешних врагов, поэтому российскому обществу приходилось постоянно напрягать свои силы в борьбе за выживание, подчинять частные интересы государственным и ограничивать личную свободу. И чем масштабнее была угроза, тем «более высокие требования предъявляются государству, к его способности дать адекватный ответ бросаемому вызову, тем жестче вынуждены действовать субъекты государственной администрации и адепты государственных интересов* . Кроме того, своеобразие российского земледелия (непродолжительный сельскохозяйственный период, слабое плодородие почвы, неустойчивость климата, неустойчивость урожая) способствовало формированию идеала быстрого («спешного*) труда с надеждой на «авось*. В результате, легендарным героем в российской политической культуре считается Иванушка-дурачок, который может долгое время «лежать на печи*, а затем хитростью и смекалкой получить полцарства, т.е. обладает способностью «выйти сухим из воды* и т. д.

Одним из системообразующих факторов в России стала византийская традиция. В определенном смысле можно говорить о культурной эстафете, которую переняла от Византии Россия при своем крещении. Из Византийского политического опыта Россия восприняла: специфическую имперскую государственную идею; функцию посредника между Востоком и Западом с установками на терпимость и стремление к синтезу ценностей Европы и Азии; своеобразный космополитизм, наднациональный характер власти и государственности. И в современной России мы можем отметить влияние данных качеств.

Особое место в политической культуре занимает влияние православия. Как считает исследователь В. Б. Иорданский, «наложившись на рудименты язычества, на пережитки архаичного сознания, православие благоприятствовало догматизму мышления, нетерпимости, духовному высокомерию. Одновременно оно учило милосердию, отзывчивости, твердости в тяжелую годину и важности аскетического подхода к жизни* .

Это позволило элите создавать для общества мифы о сакраль- ности представителей власти, особой значимости фигуры государя в сфере властных отношений. Кроме того, Россию не затронуло ни Возрождение, ни Реформация, поэтому разграничения между религиозными и политическими ценностями не произошло, идеи о свободе совести и индивидуализме не сформировались.

Большинство исследователей подчеркивают, что своеобразие России заключается в том, что у нее прерывная история, и каждый последующий этап отрицал предыдущий, т. е. старые нормы и ценности, накопленные к тому времени достижения. Однако какими бы резкими ни были разрывы с прошлым, на каждом этапе вольно или невольно интегрировались основополагающие характеристики предшествующих этапов, в результате чего Россия продемонстрировала удивительную устойчивость своих базовых характеристик.

В основе политической жизни России лежит сильнейший персонализм, а политические представления основываются на монархизме или «вождизме», причем сам «монарх» может быть наследным или избираемым, пожизненным или временным, общенациональным или локальным. Для такой модели политической культуры требовался харизматический лидер и, даже, если потенциально он и не был таковым, его все равно делали неким знаменем эпохи. «Хотя царь имел возможность неограниченного правления, система не разрушалась и в том случае, если самодержец не осуществлял власть. Основная черта политической культуры вовсе не ставилась из-за этого под сомнение», - дополняет один из первых западных исследователей политической культуры России Г. Симон (Германия) .

Сравнивая типы политического лидерства в России и США,

О. Гаман считает, что «подобно тому, как американская политическая культура отторгает директивный стиль лидерства, российский политический климат обрекает на поражение слабого лидера. Отсюда - жесткий, лобовой, директивный стиль политического лидерства» . Н. Г. Щербинина объясняет феномен политического лидерства в России тем, что политическая культура имеет сакральные основы, поэтому лидер превращается в символ, абстрактно-обобщенный образ - «это не символическое отражение богочеловека, а отражение архаически-антропо- морфного божества. Вот почему конкретные носители государственной власти так мало почитаемы у нас как индивидуальности» . Результат такого подхода мы можем увидеть даже в названиях периодов истории - эпоха Брежнева, Сталина, Александра III и т. д. При этом, при жизни самого лидера мало кто критиковал его за реформы или их отсутствие, а вот после смерти происходило «низвержение идола», когда припоминались все ошибки и промахи недавно «почитаемого» руководителя.

Одной из главных особенностей российской политической культуры является покорность основной массы населения даже самым непопулярным действиям государственной власти. Факт долготерпения русского человека объясняется разными причинами: религиозно-эсхатологическим характером русского политического сознания (Н. А. Бердяев), апокалиптическим страхом перед сменой власти (В. Б. Пастухов) и др., поэтому наиболее распространенным типом политической культуры России считается авторитарный или подданнический, основанный на подчинении власти. Одна из важных причин данного феномена объясняется тем, что государственная власть в России имеет базовые характеристики, которые практически не изменялись на протяжении всей истории. Прежде всего, она традиционно несменяема (при самодержавии это естественно, при советской власти наследственный принцип отсутствовал, но альтернатива высшим руководителям страны, как правило, не находилась); вторым свойством российской власти является ее неделимость. Ею ни с кем не желали делиться ни императоры, ни советские «вожди*, и нынешняя «демократическая* власть не склонна делиться своими полномочиями. Третье свойство власти в России - она автономна от общества и неподконтрольна ему, более того, она традиционно связана с обладанием и распределением собственности, что стимулировало безответственность, злоупотребления и коррупцию.

Государство в силу ряда исторических обстоятельств неизменно занимает в общественной жизни России доминирующее положение, в результате чего огромная роль отводится бюрократии, развивается патернализм (стремление быть под защитой государства или какого-либо государственного лица), клиентелизм (использование неформальных связей во властных структурах), утверждается массовая политическая пассивность и инертность, правовой и политический нигилизм.

Сильный центр (самодержавие), стоящий над политической борьбой и считающийся неприкосновенным, является главной характерной особенностью политической культуры и Московского государства, и Российской империи. Если центр перестает быть сильным, государство становится нефункционирующим, а общество - неуправляемым.

Если западная демократия основывается на индивидуализме, при котором гражданин стремится опираться на собственные силы, то в российском национальном характере укоренился высокий уровень ожиданий от государства, причем очень часто от него ждут не столько хороших законов, сколько конкретных действий, непосредственно затрагивающих его жизнь. Можно отметить и такой.момент общественного сознания, как правовой нигилизм, т. е. неверие в эффективность и беспристрастность судебной власти. Это нашло отражение и в многочисленных русских пословицах: «закон что дышло: куда повернешь, туда и вышло*, «где закон, там и обида», «что мне законы, когда судьи знакомы», и в произведениях художественной литературы русских классиков - И. А. Крылова, Ф. М. Достоевского, М. Е. Салтыкова-Щедрина и многих других, в которых выражается убеждение, что прав тот, у кого власть и сила. По мнению Л. Н. Гумилева, данная особенность политической культуры России обусловлена таким историческим фактором, как неразвитость институтов договорного феодализма. «Подданные Московского Царя, - пишет он, - стремились не к защите своих прав, которых у них не было, а к получению обязанностей, за несение которых полагалось государево жалование» . В результате люди привыкли к тому, что политика выше закона. Система права не воспринимается как сфера, способная нормально существовать при условии невмешательства в неё политиков и политических интересов.

Одним из важных аспектов политической культуры является стиль взаимоотношений между обществом и государством, отражающий отношения гражданина к государству и государства к гражданину. В России общество постоянно развивалось под жестким контролем государства, права и свободы не завоевывались обществом в упорной борьбе, а даровались милостью монарха. Даже перестройка, которую называют «буржуазной революцией», была начата руководящей элитой, а не народными массами. Этатистский характер политической культуры приводит также к тому, что в сознании граждан происходит смешение понятий патриотизма и лояльности к режиму, любовь к Родине не отличается от верноподданнической любви к власти.

Другой важнейшей особенностью, также признанной большинством исследователей истории и культуры России, является противопоставление в народном сознании верховного руководителя и чиновничества. Если административная власть может быть сложно структурированной, то от «верховной» народ требует простоты, однородности и очевидности, что налагает определенную специфику на восприятие легитимности власти. От верховного правителя не требуется эффективности в принятии решений, а все претензии предъявляются к различным промежуточным инстанциям («царь- хороший, бояре- плохие*). Его власть обосновывается не рациональными доводами, не победой в партийной борьбе, а наличием некоей харизмы и стремлением к абсолютному идеалу.

В политической культуре российского человека существует двойственность политического сознания - единство и борьба «комплекса верноподданного* и «комплекса революционера*. На эту парадоксальность политической культуры России одним из первых обратил внимание Н. А. Бердяев. Он указал на двойственность и иррационализм «русской души, ее антиномичность и жуткую противоречивость*, что распространилось и не только на представителей русской нации, но и на многие другие этносы, проживающие на территории России.

В характеристике политической культуры особое место занимает национальный характер. Говоря о российской политической культуре, нужно отметить базовые черты национального характера русских, сформировавшие стереотипный образ россиянина для международного сообщества. Исследователи отмечают, что в нем сочетаются свойства, казалось бы, несовместимые: искание гармонии, душевного и жизненного равновесия - и анархическое бунтарство; безалаберная небрежность, бюрократическая сухость, переходящая временами в жестокосердие, - и душевная щедрость, широта и порывистость натуры. Антропологи, выделяя национальный характер русских, отмечают также и такие черты: доминирование этического начала над логическим, сочетание правополушарности и релятивности, которое порождает склонность к мифологизации бытия, созерцательность, открытость, терпеливость, миролюбие, надежность, но вместе с тем: лень, безответственность, непрактичность.

Отмечая отношение россиян к государству, необходимо обратить внимание на неприятие населением государственной системы власти.

По мнению Ю. Олещук, такое отношение к верхам является проявлением властененавистничества - качества, присущего русскому политическому мировоззрению. Причины устойчивости властененавистничества он видит в самой власти («ее гнет, грубость, жестокость, своеволие и эгоизм*), ее всемогуществе («хроническом обожествлении*), а также «простомыслии» русского человека, отстраненного от участия в решении общественных проблем и уверенном, что все проблемы решаются легко и быстро, а если не решаются, то только из-за нежелания властей .

Одна из важных черт российского политического сознания - стремление к единству восприятия происходящего всеми членами общества. В основе этого явления лежит общинный уклад жизни средневековой и императорской России. Только единство взглядов могло удержать общину от распада.

В условиях общей ответственности членов общины чрезвычайно важно было поддерживать доверие к общему решению, выработать безоговорочное уважение к общенародной воле, при этом большое значение имело требование справедливости и беспристрастности. В итоге основной характеристикой общественного сознания становится коллективизм. Поэтому так часто встречаются различные коллективистские речевые штампы: «мы», «есть мнение», «многие так считают» и т. д. Идея соборности, господствовавшая в обществе, как раз и учит общественному согласию, поиску солидарности между людьми, нейтрализации эгоизма.

Для россиян характерен слабый интерес к повседневному политическому процессу, что обусловлено исторической отстраненностью рядового члена сообщества от политической борьбы, а также традиционным отношением к политике как к особой сфере деятельности, право и обязанность участвовать в которой принадлежит не каждому.

Кроме того, политический процесс в России всегда был окружен непроницаемой завесой секретности и тайны. Ограниченный опыт непосредственного общения простых людей с высшими лицами страны порождал еще одно качество политического сознания, «эффект равнения на ближнего начальника», т. е. представление о власти народ составлял по облику ближайших начальников, с которыми он чаще всего имел дело, поэтому граждане не склонны относиться к политике и ее персонажам слишком серьезно. Политика для них - не более чем разновидность социальной игры.

Сегодня российские и зарубежные политологи отмечают, что в ролевой структуре политической культуры России отсутствует легальная оппозиция в европейском понимании. Практически единственной моделью поведения оппозиции становится отказ от участия в политической жизни. Попробуем выяснить корпи этого явления. Во-первых, вспомним еще раз, что интересы общества и интересы государства в России совпадали. Моральное осуждение власти в русском сознании ассоциируется с отстраненностью от политики, от проявления гражданской активности. Крайняя степень обострения негативной оценки деятельности правительства порождает две характерные для России формы проявления политической позиции: уход от текущей политики на путь «личного спасения* или «бунт* против власти. Во-вторых, в основе легитимации власти лежало религиозное и общинное мировоззрение. Политика мыслится не как пространство диалога, а как арена борьбы сил «добра* и «зла*. Если власть признавалась легитимной (т. е. божественной), то тогда выступать против нее означало идти против Бога. В случае признания ее нелегитимной (т. е. дьявольской), спорить с ней не имело смысла, а необходимо было проявлять ее полное отрицание.

Если в отношениях с властью оппозиция невозможна, то в сфере политического сознания, в борьбе политических идей Россия всегда живет острым противоборством противоположных идеологий. Особенность ее политического процесса состоит в том, что идейные конфликты перерастают в противостояние радикально противоположных концепций. Как отмечает Г. Симон, «в России отсутствует либеральная культура споров... конфликты имеют тенденцию приводить к расколу, к противостоянию и к прекращению общения* . Д. В. Гудименко называет политическое сознание россиян - «баррикадным сознанием, для которого характерно неумение и нежелание искать точки соприкосновения с политическими противниками, латентное неприятие плюрализма, стремление ошельмовать, а при возможности и вывести из игры, раздавить политических оппонентов* .

Российской политической культуре присущи конфликты не только интересов, идей и ориентаций, но и основополагающих ценностей. Понятие «раскол*, достаточно трудно переводимое на другие языки, обозначает универсальную реальность российской жизни (раскол между властью и народом, народом и интеллигенцией, интеллигенцией и властью, между различными религиозными направлениями, политическими силами и т. д.). Политическую культуру характеризует антагонистическое сосуществование таких мировоззренческих субкультур, как западнической и почвеннической, радикальной и патриархально-консервативной, анархической и этатистской, демократической и «коммунопатриотической*, что и является одной из причин отсутствия базового консенсуса и национального согласия.

Раскол - это патологическое состояние общества; он исключает возможность общего согласия по поводу масштабов и направленности, сколько-нибудь значимых изменений в обществе; «раскалывается народная почва, раскалывается каждая личность». Механизм раскола превращает реформу в контрреформу. Опасность раскола состоит в том, что он разрушает нравственное единство общества, отсутствие которого открывает путь к конфликту, дезорганизации, разрушению и катастрофе.

Многие исследователи уверены в том, что особый характер русской истории был предопределен расколом отечественной культуры, последовавшим в результате общественных преобразований Петра I (однако А. С. Ахиезер считает, что появление раскола относится к моменту возникновения российской государственности, которая формировалась посредством насильственного объединения племен).

Важнейшим качеством политической культуры России стал раскол на две основные субкультуры, на два мира - традиционную массовую субкультуру и «европеизированную» субкультуру верхов. Различия между ними не были просто различиями «верхов» и «низов», они носили принципиальный характер, отличаясь складом мышления, стереотипами, базовыми ориентациями. Все остальные противоречия, расколы, конфликты накладывались на них. Для политической культуры России характерно почти перманентное отсутствие базового консенсуса, национального согласия. Различия субкультур настолько разительны, пропасть между ними настолько велика, что у некоторых наблюдателей может создаться впечатление, будто в России сосуществуют две нации, не объединенные ничем, кроме общности языка и территории. Раскол в политической культуре часто приводил к взаимному насилию, столкновению противоположных идеалов вплоть до гражданской войны, стимулировал стремление подавить противоположную точку зрения силой оружия. В результате мы видим, что традиции культуры согласия или консенсуса в России не установилось. Более того, распад централизованного советского государства повлек за собой новый «раскол* - разделение государства на локальные единицы со своими установками, особенностями мировоззрения и привычками политических суждений.

Примерно со времени Петра I историки и публицисты отмечают становление футуризма в политической культуре России (обращенности в будущее при недостаточном внимании к прошлому). Образ будущего меняется в зависимости от эпохи. В основе футуризма лежит неприятие пороков настоящего, реального общества, которых в России всегда было более чем достаточно. Особенность обращенности в будущее в России состоит в том, что как только футуристический потенциал конкретной модели (?Москва - третий Рим», «Империя», «Коммунистическая сверхдержава») ослабевает или оказывается исчерпанным, ее тут же сменяет следующая. Но предыдущая модель еще долго остается в массовом сознании.

С петровского периода устанавливаются традиции превращения всего народа в средство достижения властных идей, использование насилия в масштабах страны и регламентация жизни населения.

Характерно, что национальные и религиозные различия, доминирующие в политике в многонациональных и полирелигиозных государствах, в России проявляются более в бытовой сфере и значительно меньше вторгаются в политику. Возможное объяснение этому - отмеченная многими иностранными и отечественными наблюдателями культурная терпимость русских. «Русские подчас демонстрируют удивительную беспомощность, так как в межнациональных конфликтах именно русские зачастую являлись пострадавшей стороной», - замечает Д. В. Гудименко .

При объяснении феномена национальной терпимости в российском обществе часто ссылаются на специфические черты психологии русского человека - миролюбивого, уверенного в своей национальной принадлежности, а поэтому открытого чужим культурам. Кроме того, для России характерна специфическая державная идея, претерпевающая различные изменения в зависимости от смены режимов. Соответственно преобладает государственная, а не национальная самоидентификация гражданина. В таких условиях имперское сознание парадоксальным образом сочетается с интернационализмом, а патриотизм, как правило, носит государственнический, а не национальный характер. Терпимость к инородным группам во внешнеполитических отношениях проявляется в утверждении идеи мессианства, альтруизма на национальном уровне, настойчивом желании указать человечеству путь к счастью. Особенно ярко эти идеи проявились во время существования СССР. Политическая история Российского государства подтвердила особенность политической культуры - россияне способны переносить любые испытания и лишения, любой натиск враждебных сил, если они объединены общей идеей и реализуют её как своё историческое призвание.

Значимым качеством в политической культуре российских граждан считается мифологизированность политического сознания общества. Основным понятием в мифологизированном сознании является справедливость. Социальное неравенство и богатство весьма болезненно воспринимаются в русской ментальности, что отражается и в пословицах, и в отношении к «торгашам» в советское время.

Один из главных мифов - это миф о народе как носителе абсолютных ценностей и абсолютной истины («глас народа - глас Божий»). Но при этом с самого начала существовала возможность исключения из него некоторой, подчас весьма значительной части, что привело к делению на «мы» и «они», «свои» и «чужие», «друзья» и «враги».

Необходимо особо выделить черты политической культуры России, сформировавшиеся и утвердившиеся в советский период.

Прежде всего, нужно сказать, что советская политическая культура основывалась на базовых элементах политической культуры России предшествующих этапов исторического развития, но постепенно трансформировала некоторые из них.

В сталинский период советская политическая культура обновила все базовые характеристики российской политической культуры.

Официальный лидер в советской политической культуре выступал в роли героя, став «официальным пророком, ясновидцем и жрецом* обязательной для всех идеологии. Никогда образ народного царя не реализовывался с таким совершенством... Говоря с народом на языке его мифов, И. В. Сталин мог быть спокоен за свою власть. Ответом народа становилось воспроизводство архаических форм поведения (единогласное голосование на выборах)... Повседневная жизнь стала разыгрываться как спектакль, по законам толпы или общины .

Но в отличие от самодержавия, советской системе не удалось установить легитимный порядок преемства. Это было одной из причин ее гибели.

Тоталитарная система государственной власти гипертрофировала патернализм, командно-распределительная система отношений с ее жестко иерархической структурой управления привела к беспрекословному подчинению государству и подавила всякую инициативу. Марьяновский В. А. увидел, что появились своеобразные черты экономического менталитета - * государство искусственно культивировало лишь те экономические интересы людей, которые укладывались в упрощенную до примитивизма ценностную шкалу (зарплата, премия, квартира и т. д.). При этом их нужно было не столько заработать своим трудом, сколько «заслужить у государства-собственника» .

В период «строительства социализма» лояльность к государству, его институтам была необходимым условием удовлетворения материальных потребностей, повышения социально-экономического статуса. Таким образом, доступ к материальным благам напрямую связывался с политической лояльностью. Именно поэтому в современный период доверие к политическим институтам, политическая активность не приносят желаемых результатов, отсюда - ощущение разочарования, особенно остро переживаемое пожилыми гражданами.

Помимо этого, тоталитарная система заменила социальное неравенство людей на стратификацию по политико-идеологическому признаку, создав иллюзию равенства. В представлении большинства советских людей, так же как и жителей дореволюционной России, равенство ставилось выше свободы, а справедливость - выше законности. Правовой нигилизм дореволюционного этапа благополучно сохранился и в советский период. Социально-экономические и иные споры и даже нарушенные права советские граждане стремились разрешить и защитить любым способом, только не в суде. Когда же человек обращался в суд, то нередко в народе, да подчас и в прессе, его называли благополучно перешедшим из дореволюционного языка уничижительным словом «сутяга».

Коммунистическое государство представляло себя как мировоззренческое государство, претендовавшее не только на регулирование всех социальных отношений, оно предписывало также убеждения и ценности, оно внушало смысл жизни.

В советской культуре миф о народе был заменен мифом о пролетариате, впоследствии мифом о советском народе. Произошло как бы отождествление русского народа с пролетариатом, русского мессианизма с пролетарским мессианизмом.

Изменилось отношение к истине - истиной стало государственное «слово», а политики и партии боролись не столько за признание своей истины единственно верной, сколько за властные полномочия, обладание которыми позволяет насильственно навязывать собственное видение истины другим.

Советская политическая культура стала эталоном поведения человека, утвердилась на уровне подсознания, в форме привычек, устоявшихся стереотипов мышления и поведения. Дело в том, что тоталитарный строй, как писал И. Ильин, - «навязывает людям ряд больных уклонов и навыков, которые... въедаются в душевную ткань. Сюда относятся: политическое доносительство, притворство и ложь, утрата чувства собственного достоинства и почвенного патриотизма, мышление чужими мыслями, льстивое раболепство, вечный страх. ...Долголетний моральный разврат будет преодолеваться медленно, ибо люди отвыкают от лояльности, прямоты, мужества, самостоятельности, независимых убеждений, правдивости, взаимного убеждения и доверия» .

При коммунистическом режиме, прежде всего, изменилась сама система власти. Сформировался слой номенклатуры - замкнутой привилегированной элиты, которая стала самостоятельной силой, жила отличным от народного образом жизни. Управление осуществлялось не на основе формальных правил и процедур, а с помощью личных отношений. Кумовство и коррупция стали неотъемлемой чертой политической власти. Растущие противоречия между номенклатурой и основной массой народа не только подрывали тоталитарные механизмы гармонизации интересов в коммунистическом обществе, но и дискредитировали ценности, на которых оно базировалось. Видя это, народ утрачивал доверие как к личностям руководителей, так и к политической системе и идеологии. В таких условиях неумолимо иссякал энтузиазм, готовность людей упорно и бескорыстно трудиться, жертвовать всем ради абстрактных идеалов. Длительное отлучение народа от собственности и процесса принятия решений неизбежно породило распространение среди буквально всех слоев населения «люмпен- пролетарского» сознания, которое, в свою очередь, сформировало крайнюю неустойчивость общественных настроений, падкость на обещания, повышенную восприимчивость к демагогии.

Определяя особенности политического поведения в СССР, можно констатировать, что политическое участие было не только подчинено идеологии, но и весьма массовым и активным. Такая норма поведения, как интерес к политике, - продукт значительного влияния советского государства на частную жизнь граждан путем выверенного процесса политической социализации, выражавшейся в системе воспитания и образования еще с самых начальных этапов развития личности. Это отражается и на сохранении высокого уровня интереса к политике на современном этапе у представителей старшего и, отчасти, среднего возраста.

Достаточно большое количество исследователей заметили еще одну черту советской политической культуры- «двоемыслие». Это было «внутреннее» непослушание, скрытое за беспрекословным исполнением всех предписаний государства-партии. Советский политический активизм во многом основывался на принуждении: отказ от выражения лояльности государству не одобрялся и был наказуем. Независимо от того, разделял или нет каждый гражданин идеологию системы, политическая пассивность была не безопасна.

Ученые отмечают, что тоталитарное двоемыслие, принципиальная «двойственность советского человека как социально-антропологического типа» сохраняется также и в российском человеке. Автор фундаментального социологического исследования «От мнений к пониманию. Социологические очерки» Юрий Левада отмечает, что «официальное (демонстративное) и повседневное (практическое) сознание типичного советского человека всегда были взаимообусловлены и приспособлены друг к другу. Невероятно быстрое и легкое ниспровержение всей системы официальных лозунгов, запретов, социальных масок и прочего отнюдь не означало высвобождения «нормального» человека от сковывавших его пут. Сформированный эпохой принудительного единомыслия «советский человек» остается и надолго останется двойственным, приспособленным к отеческой заботе со стороны власти и готовым скорее к «единодушному* одобрению (или отрицанию), чем к ответственному действию и самостоятельной мысли» .

Происходил процесс разложения коммунистической идеи, и достаточно было какого-либо сильного толчка, чтобы она рухнула. Таким толчком стали реформы и политические изменения в структуре власти, названные «перестройкой», в результате которых и по сегодняшний момент идет трансформация старого и формирование нового типа, стиля, модели, сочетания политической культуры.

В настоящее время в российской политической культуре наблюдаются серьезные изменения. Мы видим появление новых политических традиций, ценностей, верований, символов, различных форм нетрадиционного политического поведения. Но в то же время немало осталось и от прошлого. Перечисленные ранее особенности политической культуры российского общества, реализовавшиеся в истории России, проявляются и в современной политике.

При рассмотрении характерных особенностей современной политической культуры россиян целесообразно применить уже описанную в главе 1 схему субъект-объектных отношений. (См. Схему 1 на с. 24 данного пособия). Необходимо выделить комплекс отношений граждан к политической системе в целом и ее основным элементам - правительству, президенту, парламенту, партиям ит. д.,а также учитывать отношения политических объединений к электорату (возможности мобилизации, методы агитации и пропаганды). И еще один комплекс представлений россиян - самоидентификация и отношение к «своим» и «чужим» группам. Кроме того, следует учитывать внешнеполитический аспект, т. е. отношение к международному сообществу, союзам и альянсам стран, отдельным государствам.

Прежде всего, необходимо отметить, что в Российском государстве почти десятилетие отсутствовала официальная символика. Герб, флаг и гимн были приняты Государственной Думой только в декабре 2000 г. И в этих символах мы наблюдаем элементы исторической преемственности, продолжение не только советского периода, но и дореволюционной имперской эпохи. Двуглавый орел герба изначально символизировал византийскую линию православного христианства, мелодия «нового старого» гимна была мелодией государственного Гимна Советского Союза, бело-сине-красный флаг был учрежден при Петре I как флаг торгового флота (единственный символ новой России, возникший «спонтанно» в августе 1991 г.). Таким образом, мы наблюдаем, как в качестве образа желаемого будущего переносятся символы прошлого, несущие авторитарную имперскую нагрузку. Официальное истолкование государственной символики было представлено органами власти как «комплексная программа консолидации российского общества вокруг выраженной с помощью патриотической риторики исторической преемственности поколений». На деле же произошло геральдическое оформление существующего в обществе раскола. Это отражается, например, в том, что большая часть респондентов на вопросы о происхождении официальных символов (август 2003 г.) ответила - «не знаю» (38%), позитивно относятся к ним более половины (до 62%), но еще более единодушно массовое сознание восприняло возрождение красного флага в армии (до 80%) . Это говорит о том, что два флага, символизирующие разные периоды истории, мирно уживаются в сердцах наших сограждан.

Крушение Советского Союза отозвалось в России сильнейшим кризисом идентичности, особенно болезненным для русских, чье самосознание было ориентированно не столько на этническую принадлежность, сколько на принадлежность к великой державе. В течение постсоветского периода большинство населения Российской Федерации трансформировало свою идентичность с национальной принадлежности на гражданскую. В 1992 г. большинство опрашиваемых (свыше 42%) признавалось, что они сами не поймут, кем они теперь являются. Опросы следующих лет показали увеличение доли тех, кто идентифицирует себя как граждане России (от 38% в 1992 г. до 65% в 2001г.) . На сегодняшний день можно считать, что понятие «россияне» получило общественное признание и перешло в разряд широко употребляемых. Тем более, что россияне различных национальностей во многом почти одинаково воспринимают текущие события и оценивают причины происходящего».

Как показывают социологические опросы общественного мнения, основные ценностные ориентации россиян отличаются устойчивостью. В современном периоде (1991-2004 гг.) ни одна из базовых ценностей не исчезла из сознания граждан, изменения произошли с некоторыми из них в общей шкале значимости. На протяжении последних лет их иерархия остается практически неизменной: в число лидеров входят ценности, связанные с общественным порядком, комфортностью внутреннего мира человека, его семьи и друзей, а также с интересной работой. В числе ценностей-аутсайдеров: власть, признание, успех.

Комплекс установок россиян в отношении властных структур характеризуется признанием крайней важности управленческой деятельности, что находит выражение в высокой активности рядовых граждан при решении вопроса о распределении верховной власти. И в советское время, и сегодня подавляющая масса избирателей участвует в общенациональном голосовании. Причем большинство россиян верит в то, что своим участием в голосовании они смогут изменить что-либо в стране. Опросы общественного мнения показывают, что среди населения России базовые демократические ценности и институты имеют достаточно широкую поддержку. Поддержка либеральных ценностей (свобода, независимость, инициативность) с 1990 г. выросла на 10-15% и составила в 2002 г. 48-57% . Каждый второй опрошенный в 1995, 1997 и 2001 гг. продолжал считать, что без демократических институтов и процедур нормальная жизнь в стране невозможна. Но при этом 67% респондентов считают, что демократические процедуры - это простая видимость, а страной управляют те, у кого больше богатства и власти . Это можно объяснить тем, что российский вариант демократии пока не обеспечивает нормальный жизненный уровень населению и реализацию прав человека во всех сферах жизни.

Интерес к политике сохранился, хотя и несколько снизился по сравнению с началом 1990-х гг. Российский гражданин продолжает мыслить и действовать по принципам, утвердившимся еще в советский период времени, дополненным концепцией «рационального выбора». То есть, если общественно-политическая деятельность ничего не сулит (материальных или карьерных выгод), то жизненная энергия людей направляется в иные сферы (работа, семья, образование, досуг, творчество и т. д.). При этом уровень информированности о политике остается стабильно высоким.

Готовность к участию в политике, в том числе и в выборах, сочетается у населения с устойчивой ориентацией на сильное государство, порядок и власть. Большинство опросов показывает, что среди населения России базовые демократические ценности и институты имеют достаточно широкую поддержку, но при этом люди почти уверены, что порядок может навести только сильная, жесткая власть. Таким образом, мечтая о не авторитарном порядке, россияне полагают, что он может быть установлен только авторитарным способом - действиями «сильной» власти. Около половины населения России поддерживают нормативную демократию, рыночную экономику, построение гражданского общества и в то же время приветствуют идею «сильной руки». Этот парадокс можно объяснить тем, что за столь короткий период времени (чуть более 10 лет) демократические ценности не смогли заменить основы традиционного мировоззрения о сущности власти и стать базовым элементом формирующейся политической культуры, а также тем, что «бессильная» российская демократия не может разрешить острые проблемы, стоящие перед обществом. В настоящее время россияне осознают разницу между демократией в том виде, в котором она существует в России, и идеалом, которого хотелось бы достичь.

Можно отметить, что самыми распространенными негативными чувствами последнего десятилетия были: чувство стыда за нынешнее состояние своей страны; ощущение несправедливости всего того, что творится вокруг, дополняемое настроением, что так жить нельзя; чувство страха перед разгулом преступности; чувство агрессивности и одиночества; чувство психологической усталости от непрерывных перемен. И наиболее благополучные, и средние, и бедные слои населения примерно в равной степени негативно оценивают снижение уровня жизни населения, развал промышленности, падение морали, снижение авторитета России в мире, утрату стабильности, безопасности и отсутствие порядка в стране. Основную часть периода реформ российское общество жило в условиях постоянного «социально-психологического дискомфорта», с ощущением безвременья и даже приближающейся катастрофы. В созналии людей широко присутствуют страхи, связанные, например, с возможностью гражданской войны (в 1994 г. опасались войны 45% опрошенных, в 2001 г. уже 54%) . Можно дать этому одно из объяснений - наличие военных действий в Чечне и террористические акты, прокатившиеся по стране, создали серьезную угрозу безопасности жизни населения.

Значительную роль в современной политической культуре продолжает играть установка на государственный патернализм. Если в 1990 г. 20% респондентов полагали, что большинство людей в стране сможет «прожить без постоянной заботы, опеки со стороны государства», то в 1997 г. - только 17%, тогда как доля сторонников противоположной точки зрения за эти годы выросла с 63% до 72% . Это позволяет говорить о патернализме как о существенном и устойчивом элементе политической культуры. Сложившаяся в постсоветский период ситуация вновь демонстрирует потребность народа в опеке со стороны государства, в гарантиях социальной помощи и защиты, которые он рассматривает как обязательную функцию власти в обществе. Многие исследователи отмечают, что для значительной части общества основной целью деятельности стало не стремление к самовыражению, постижению смысла, а простое выживание. На первом месте стоят ориентации на семью, бытовые проблемы. Личность, не способная удовлетворить основные потребности собственными силами, активно ищет объект, на который она смогла бы переложить эту задачу. Для значительной части населения таким объектом традиционно является государство. Добровольно передавая государству все свои права, часть населения считает государство ответственным даже за те проблемы, которые возникли в результате собственных действий. (Типичными в этом смысле являются выступления «обманутых вкладчиков»).

Довольно интересную концепцию объяснения феномена устойчивости патернализма в России предложила Т. Ф. Ермоленко. Она считает, что патернализм - явление, свойственное всем народам, но в России он принял ярко выраженный характер социальной игры в «дочки - матери», где в качестве матери выступает государство (царь-батюшка, царица-матушка, отец народа и т. д.). Уход из жизни «таких родственников» вызывает у народа комплекс сиротства, незащищенности и потребности в поиске новой «матери» . Политолог А. Панарин добавляет, что перед лицом глобальной опасности, экономической нищеты и т. д. у населения просто нет другого выхода, как «заново полюбить сурового Отца и понять, что государственный патернализм, несмотря на все его.издержки, лучше безотцовщины, грозящей прямой гибелью» .

В связи с тем, что патернализм закрепился как архетип российской культурной традиции, можно с уверенностью сказать, что на сегодняшний момент борьба с ним обречена на поражение или затяжной конфликт.

Анализ социологических данных показывает, что значительная часть общества в постсоветский и все предшествующие периоды настолько привыкла к постоянному нарушению законов, различным нелегальным моделям поведения, что многие сегодня не только не считают необходимым от этого отказываться, но и вообще не видят здесь отклонения от нормы. Противоречие между желанием жить в сильном государстве, которое может обеспечить право и порядок, и нежеланием следовать существующим законам, попустительствовать противоправным действиям - одно из важнейших проявлений морального кризиса в российском обществе.

Российский человек в контексте еще не изжитой тоталитарной политической культуры часто пытается подстроиться под новые властные игры, оставаясь при этом вполне «лояльным». Ведь быть «лояльным» по отношению к государству безопаснее. Этот выработанный советской системой рефлекс самосохранения действует до сих пор. Значительная часть жителей страны, как показывают опросы, полагает, что власти постоянно ведут с ними нечестную игру, не выполняя собственных обязательств и обещаний, облагая людей несправедливыми поборами, нечестно информируя. Однако такое поведение властей вызывает скорее не возмущение и протест, а стремление приспособиться к ситуации: уклониться от исполнения собственных обязанностей (сегодня - прежде всего от уплаты налогов), скрыть доходы и тому подобное. Представление о том, что в нашей стране «нельзя жить, не нарушая закон», трактуется в общественном мнении как допустимость и даже необходимость постоянно «обманывать обманщиков», то есть власть. Иными словами, двойственное сознание в обществе живо. Наиболее очевидное проявление двоемыслия - всеобщее и доминирующее лицемерие, которое рассматривается большинством как необходимость: нельзя жить, не нарушая закона, не выражая показной лояльности властям, не поступая вопреки совести.

В то же время, как мы уже отмечали, россиянин привык к принципиальному осуждению государственной власти (вспомним фактор властененавистничества). В его основе лежит комплекс социального бессилия, уверенность в том, что состояние общества всецело определяется действиями властей, и, прежде всего - центральной власти, несущей ответственность за все, что происходит в стране, - как на макро-, так и на микроуровне.

Согласно опросам ВЦИОМ (1993-2000 гг.), более 80% опрошенных уверены, что уважение к власти за последнее десятилетие уменьшилось, так как политики всех рангов озабочены лишь своими эгоистическими интересами, желанием не потерять власть и т. п. Идет формирование стереотипа «демонизации» политики, так как там господствуют, в основном, коррумпированные и ловкие политиканы.

Отсутствие позитивных подлинных перемен в уровне жизни и механизме власти служит первопричиной повсеместного массового распространения чувства «алиенации» - отчуждения от власти, отстраненности от политической жизни и глубокой убежденности большинства населения в том, что рядовые граждане едва ли могут повлиять на проводимую властями политику, даже участвуя в коллективных акциях протеста (которых с каждым годом становится все меньше и меньше).

Установки на активизацию роли личности в политическом процессе практически отсутствуют в мировоззрении населения. По мнению В. О. Рукавишникова, это означает доминирование «пассивных» типов политической культуры у россиян («большая часть граждан по отношению к происходящему на политической сцене ведет себя подобно зрителям в театре») . Интересующихся политикой в России в среднем в 2-2,5 раза больше, чем в странах Европы, но речь идет о пассивном участии - получении информации и обсуждении политических вопросов с друзьями.

Прежде всего, мы можем отметить, что на сегодняшний момент нет политического института, которому бы доверяло более половины населения.

Стабильным доверием на протяжении перестроечного и постперестроечного времени пользуются армия и церковь. Вообще, быстрая смена советского атеизма на религиозное мировоззрение у россиян удивляет многих зарубежных и отечественных исследователей. Попытаться объяснить этот феномен мы можем традиционностью российского сознания: здесь проявляется стремление к общей идее, единообразию, при этом не затрагивается устоявшаяся убежденность. Если мы попытаемся выделить из называющих себя верующими тех, кто посещает церковь, общается с священником, соблюдает религиозные нормы, ритуалы, то цифра станет намного меньшей. То есть мы можем говорить о поверхностном уровне религиозности подавляющего большинства, заявившего о себе как о верующем. Но это одновременно и показатель конформизма, внедрения в сознание новой «морали»: слыть неверующим, атеистом в новой России становится дурным тоном - особенно среди политиков или людей, нацеленных на достижение карьерного успеха. Но вместе с тем мы можем отметить, что церковь не смогла заполнить идеологический вакуум и тем более не стала духовным авангардом общества.

Отметим, что представительная власть, призванная отражать интересы населения, не пользуется особым доверием; такая же ситуация недоверия и у политических партий. Показательно, что уровень участия российских граждан в деятельности политических партий являлся невысоким в начале 90-х гг. и за прошедшее десятилетие ощутимого роста этого показателя не наблюдалось. Массовое политическое сознание современной России воспроизводит традиционные для российской политической культуры пассивность и непонимание того, как и зачем народ должен контролировать власть в своей стране. Поэтому, если необходимость контролировать власть не считается естественной потребностью и правом людей, то и сам институт многопартийности воспринимается как непонятное и даже ненужное нововведение.

Незначительный уровень доверия и у судебной власти, которая также еще не выполняет роль «защитника интересов граждан* . как в связи с не устоявшимся законодательством, так и низкой правовой грамотностью населения.

В целом, мы отчетливо видим, что происходит падение уровня доверия к основным институтам власти и рост популярности ключевой фигуры в ценностной системе политической культуры россиян - Президента. Однако рост доверия общества к президенту имеет и свою обратную сторону - вся политическая система фокусируется на образе личности В. Путина. И,как следствие, растет влияние федерального центра, в то время как большинство государственных и общественных структур - парламент, профсоюзы, правительство, партии - находятся в кризисе доверия.

Эта характеристика общественного сознания идет из утвердившейся черты традиционной политической культуры россиян - противопоставлять высшее руководство и его окружение по принципу: «царь - хороший, бояре - плохие*, а в случае разочарования в личности руководителя, вместо структурных изменений в организации власти предпочитают искать очередного лидера. Например, заслугой президента считается повышение выплат населению, в то время как вину за рост цен граждане возлагают главным образом на правительство.

Несколько изменился образ политического лидера. Сегодняшний лидер - это не герой-спаситель («Б. Н. Ельцин на танке*), а скорее «хозяин* («мэр в кепке*), способный обеспечить гарантии существования если не в масштабах всего государства, то, по крайней мере, в конкретном городе или регионе. Действительно, из всех властных структур у населения наибольшим доверием пользуются губернаторы и президенты республик. Власть все более перемещается в регионы, так как население не может понять смысл происходящего на общефедеральном уровне и одновременно растет доверие к региональной власти, сохранившей традиционный «понятный» облик и способы функционирования. Это привело к тому, что власть в регионах отличается высокой степенью устойчивости и авторитарности.

Сохранение традиционных взглядов на политического лидера демонстрируют результаты опросов россиян о том, какие периоды и лидеры в истории страны вызывают больше всего чувство гордости. Эпоха и сама личность Петра I вызывают восхищение большинства респондентов и в начале 1990-х гг. и в 2000-е гг. Этот факт можно объяснить тем, что большинство населения оценивает сложившуюся обстановку в стране как чрезвычайную и убеждено в том, что ее решение требует появления нового «отца- преобразователя», «второго Сталина». Если в начале 90-х гг. большинство считало крайне опасным предоставление всей полноты власти президенту, то сегодня свыше 60% опрошенных считают, что «проблемы, стоящие перед Россией, можно решить только путем сосредоточения власти в одних руках* .

В условиях социального и экономического кризиса постсоветского государства в массовом сознании населения происходит процесс актуализации мифологических оснований политической культуры.

На первый план выходит потребность в групповой идентификации, мифологическом слиянии с группой. Причем этническая идентификация дополняется идентификацией региональной, где регион выступает в качестве особым образом идентифицированного субъекта «мы», мистического единства общности с территорией.

Процесс мифологизации массового сознания и поведения сегодня можно увидеть и в создании региональных мифов, основанных на «местном патриотизме». Примером может служить создание идеи «Уральской республики», «независимой Сибири», «Дальневосточной республики* и т. д. В средствах массовой информации подчеркивается особость региона: «Астраханская область - форпост России па Каспии», «Ставрополь - врата Кавказа», «Тверская область - душа России* и т. д. Усиление регионального элемента в российской идентичности можно рассматривать как одно из следствий кризиса идентичности, с которым Россия пришла к концу XX в.

Как показывают исследования, весьма распространенной реакцией на кризис является пассивная и фаталистическая позиция, ощущение собственной беспомощности, отчаяние или робкая надежда на какие-то «объективные» позитивные перемены. В этой среде сильнее всего проявляется тяга к социалистическим и коллективистским ценностям, ностальгия по прошлому.

Изменения в обществе вызвали к жизни всевозможные мифологемы, порожденные социальной памятью. Но если в прошедшие периоды истории России источником мифологем было будущее, то в настоящее десятилетие - это прошлое. Проявляющаяся в массовом общественном сознании ностальгия по социализму (чаще всего по брежневским «сытым» временам) - это ностальгия по социальной защищенности и устойчивому жизненному уровню, а не по монопольной власти партийной номенклатуры. Именно ощущение стабильного положения составляет для большинства населения преимущество социалистических порядков перед современными. При этом наиболее приемлемым периодом советской истории в общественном мнении оказываются не героические или воинственные годы, а те, что представляются наиболее спокойными. Торжественное разрушение памят- ников-идолов, переименование улиц и городов - тоже элемент мифологического сознания. Разрушение символов прошлого создает иллюзию «управления временем», являющегося в мифологическом сознании одним из признаков власти.

В современном сознании россиян идет трансформация отношения в процедуре политических выборов. Подкуп избирателей, пиаровские шумные акции и многое другое привели к пассивности избирателей, недоверию к процедуре выборов и негативному отношению к политике вообще. В результате мы видим достаточно большой и постоянный процент «протестного» голосования. Исследователи электорального поведения отмечают установившиеся в последнее десятилетие стереотипы российского голосования: чем выше экономический статус индивида, тем менее он склонен участвовать в выборах... чем выше доля сельского населения, тем выше там явка на выборы...Чем больше в регионе доля городского русского населения трудоспособного возраста и чем выше там благосостояние жителей, тем ниже будет явка на выборы. При этом, полного отказа от выборов нет, общественное сознание уже усвоило ценность права избирать, и любая попытка властей или «нечестных кандидатов» лишить граждан этого права может в ответ вызвать резкую протестную реакцию (либо срыв выборов неявкой, либо высокий процент проголосовавших «против всех»). Примером могут служить снятия с выборов популярных в регионах кандидатов, что происходило в Ростовской, Курской областях, в Приморском крае и других регионах, где на местных выборах «против всех» голосовало рекордное количество избирателей.

Очевидно, что существующий в постсоветской России уровень демократичности (точнее, либеральной толерантности, допускающей существование определенных демократических ценностей и институтов), явился скорее вынужденным и побочным продуктом разложения тоталитарной партийно-государственной системы, чем результатом какого-то особого демократического движения. Поэтому в стране не сформировались какие-либо влиятельные и самостоятельные собственно демократические силы или партии.

Как показывает мировой опыт, создание и конституционное закрепление новых институтов и структур демократического государства зависело, в первую очередь, от политической и, в особенности, правовой культуры политической элиты и широкой общественности. И в том случае, если процедуры и нормы демократического конституционного государства усваивались хотя бы политическими игроками (президентом, парламентариями, губернаторами, мэрами), обычно возникали консолидированные демократии на региональном уровне. Если же усвоения этих норм и процедур не происходило, вместо демократии утверждались «ква- зидемократические» и, по сути, авторитарные режимы. Сложившийся сегодня политический режим России отличается моноцентризмом, когда решение политических вопросов замыкается на Кремле. По мнению большинства населения, в результате изменений в политической системе на протяжении более десятилетия демократической она так и не стала.

Идейно-политическая поляризация и отсутствие традиций компромисса способствовали тому, что начавшаяся в конце 1991 г. ускоренная модернизация сверху не только не уменьшила, но и в известной степени увеличила конфликтогенность общества. Отчасти это связано с тем, что реформы экономики и политической системы сопровождаются значительными социально-экономическими потерями для большинства населения, которые накладываются на дезинтеграцию страны, экономический кризис, перераспределение собственности и власти, взрыв этнических конфликтов, беспрецедентный рост преступности, коррумпированность чиновников и другие отрицательные аспекты действительности. В результате этих явлений произошли значительные социальные изменения, которые отразились в массовом сознании россиян так, что на сегодняшний момент «85% респондентов относят себя к неблагополучной части общества, но при этом 75% из них убеждены, что по «справедливости* они должны принадлежать к его благополучной части» . За период реформ произошел как бы массовый спуск всего общества по социальной лестнице. Поэтому отношение к власти вполне естественно находит выражение в чувстве недоверия, которое перерастает в чувство протеста у основной массы населения, так как она становится еще беднее, и доверия и одобрения у небольшой части, которая становится богаче или, по крайней мере, не ухудшает свое материальное положение.

В постсоветский период появился новый для российской жизни тип поведения - индивидуализм (появление индивидуальной инициативы, смелости, личной ответственности за собственные действия, судьбу), основой которого исследователи считают вынужденную борьбу за выживание в процессе становления рыночных отношений.

В течение последних десятилетий в стране отмечаются также и процессы духовного опустошения. В национальном сознании граждан России духовно-нравственные ценности почти всегда преобладали над ценностями материального характера. Например, отношение к частной собственности и богатству чаще всего связывалось с такими негативными качествами ее владельцев, как алчность, жадность, жестокость, склонность к обману и т. д. Для большинства граждан было характерно чувство глубокой неприязни к тем, кто скопил богатство, особенно незаконным, преступным путем. Процесс трансформации Российской Федерации (или «третьей волны вестернизации») привел к появлению «потребительского* общества. Проводившиеся опросы общественного мнения показывают, что, если в 1990-1995 гг. большинство россиян еще склонялось к традиционным ценностям национального сознания, называя наиболее значимыми такие как, «чистая совесть», «хорошие друзья», «семья», «любовь», то в 1995-2004 гг. ценности материального, прагматического характера («деньги», «достаток», «квартира» и др.) стали явно преобладать над духовно-нравственными. Более того, в последнее время происходит серьезное размывание именно духовно-нравственных ценностей.

В отношении к проблеме международных отношений российские избиратели склонны мыслить традиционными категориями мессианства и идейной борьбы мировых политических сил. Проблемы внешней политики являются важнейшей составляющей политических программ избирательных объединений.

Отношение к окружающему миру и роль России в мировом порядке - один из главных пунктов предвыборной агитации. В настоящее время для значительной части населения в качестве основных ценностей выступают идеи сильного государства, возвращения России в разряд мировых держав.

Значителыпая часть опросов показывает, что наибольший рейтинг набирает идея державности, возрождения России как великой страны. В то же время идея величия, национальной уникальности, особой исторической миссии русского народа* (идея национализма) набирает незначительный процент голосов.

Вместе с тем, понятие «великая страна» за последние десять лет несколько изменило свое содержание. Величие сегодня связывается в сознании уже не столько с военной мощью и территориальной экспансией, сколько с экономической эффективностью, передовой наукой, развитой демократией. Почти 85% респондентов считают, что «только подняв экономику и, утвердив демократию, мы заставим мир себя уважать» .

В отношении других народов россияне демонстрируют традиционную установку на значительную доброжелательность и тем самым сохраняют и передают от поколения к поколению большой ресурс национальной терпимости.

Затянувшийся период модернизации отразился на массовом сознании россиян кризисом традиционной политической культуры и появлением новых ее качеств.

О том, что еще не установились черты новой политической культуры и не исчезли черты традиционной, говорят парадоксы общественного мнения. С одной стороны мы видим тоску по советскому прошлому (возврат к советской системе готовы одобрить около половины населения), с другой стороны, более половины населения утверждают, что «уже приспособились» или?вскоре приспособятся* к произошедшим переменам. За продолжение реформ высказываются чаще, чем за их прекращение.

С одной стороны, всеобщее признание свободы слова, одобрение независимости СМИ и права на критику власти, с другой - готовность признать государственный контроль за СМИ и введение «моральной цензуры». В массовом сознании высокий уровень надежд на нынешнего президента, возможность с его помощью навести порядок в стране, поднять благосостояние и т. д. сочетается с довольно сдержанными и даже негативными оценками деятельности президента в различных сферах; стремление войти на равных в сообщество развитых стран переплетается с комплексом великодержавности.

Неслучайно наиболее распространенными чувствами среди россиян в последние годы стали: усталость и безразличие, озлобленность и агрессивность, растерянность и страх и т. д. В российском обществе весьма распространен «веймарский синдром* - комплекс идей, чувств и настроений, отражающих разочарование в демократии, национальное унижение из-за распада великой державы. Отсюда - ностальгия по твердой руке, сильной власти, порядку. Империи нет, но имперское мышление остается.

Одним из важных позитивных результатов прошедшего десятилетия стала тенденция к рационализации политического поведения, выражающаяся в освобождении от характерных мифологических элементов и завышенных ожиданий от власти. В политической культуре появились установки на необходимость эффективной и дееспособной власти. (За 10 лет увеличилось число сторонников России как правового государства.)

Одна из приметных особенностей нынешнего сознания граждан - всеохватывающая установка на стабильность. Но это далеко не означает удовлетворенности существующим положением. Социальное недовольство сохраняется, появились опасения потери существующей сейчас стабильности, нового витка инфляции, политических кризисов и т. д.

Особо следует сказать о существующей молодежной политической субкультуре, в рамках которой формируются элементы новой политической культуры страны. Именно молодежь за последние годы оказалась в выигрыше с экономической точки зрения, она быстрее приспособилась к новым * правилам политической игры* и знает, что более выгодно в социальном и профессиональном плане. Как показывают социологические опросы, большинство молодых людей довольны своей жизнью и относят себя к среднему слою, уверены в собственных силах, отличаются ярко выраженной ориентацией на реализацию личных интересов и целей. Их отличает более сильная и значимая, чем у старших поколений, ориентация на достижения и успех. Молодому поколению в большей мере свойственно отчетливое проявление ценностей индивидуализма, личной инициативы, самостоятельности. Оно уверено в том, что сможет изменить свою жизнь к лучшему.

В целом для молодежи характерна установка на достаточно активное участие в выборах, хотя социально-политическая активность крайне низка (подавляющее большинство не принимает участия в деятельности каких-либо общественных или политических организаций и движений).

Вместе с тем, российская молодежь, так же как и общество в целом, еще не преодолели базовых характеристик имперской и советской политической культуры. К примеру, населению России в целом, и молодежи в частности, характерна значительная устойчивость государственно-патерналистских стереотипов (на обеспечение работой, образованием и т. д.), доверие и недоверие вызывают те же политические институты (высокий уровень доверия к президенту, недоверие к политическим партиям, правительству и др.).

По образному выражению А. И. Соловьева, традиционная политическая культура России «качнулась* в сторону «мировой политической культуры* и постепенно трансформируется в переходную .

Большинство ученых выделяют синтез традиционных черт, характеризующих политическую культуру России и новых общественных отношений, сформировавшихся за последние более десяти лет. С учетом этого, мы можем назвать ее трансформирующейся или переходной.

Литература

• 1. Ахиезер А. С. Специфика российской политической культуры и предмета политологии (Историко-культурное исследование) // «Pro et contra*. Т. 7. Лето 2002 // Режим доступа: http:pubs.carnegier.ru/p&c/russian
• 2. Фонотов А. Г. Россия: от мобилизационного общества к инновационному. М., 1993. 271 с.
• 3. Иорданский В. Русские, какие мы? // Свободная мысль. 1998. № 2. С. 51-60.
• 4. Симон Г. Мертвый хватает живого. Основы политической культуры России // Общественные науки и современность. 1996. N° 6. С. 29-43.
• 5. Гаман О. Политическая культура России и США в зеркале сравнительного анализа // Власть. 1996. N° 7. С. 60-63.
• 6. Щербинина Н. Г. Архаика в российской политической культуре // Полис. 1997. N° 2. С. 127-139.
• 7. Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 2002. 764 с.
• 8. Олещук Ю. Властененавистничество // Мировая экономика и международные отношения. 1999. N° 4. С. 68-74.
• 9. Гудименко Д. В. Политическая культура России / Политическая культура: теория и национальные модели. М., 1994. С. 313-349.
• 10. Марьяновский А. А. Российский экономический менталитет // Государство и право. 1999. N° 6. С. 11-16.
• 11. Ильин И. А. Наши задачи. М., 1992. 272 с.
• 12. Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологические очерки. 1993-2000. М., 2000. 256 с.
• 13. Поэзия триколора // Режим доступа: http:www. monitoring.ru/press-center/press/article_1686.htrnl
• 14. Платковский В. В. Десять лет российских реформ глазами россиян // Социс. 2002. N° 10. С. 22-37.
• 15. Лапин Н. И. Как чувствуют, к чему стремятся граждане России // Социс. 2003. № 6. С. 78-87.
• 16. Кертман Г. Л. Катастрофизм в контексте российской политической культуры // Полис. 2000. N° 4. С. 6-18.
• 17. Ермоленко Т. Ф. Патерналистские традиции российской политической культуры // Власть. 2001. N° 1. С. 66-69.
• 18. Панарин А. Смерть и воскресение Отца в массовой политической культуре нашего времени // Власть. 2003. N° 3. С. 3-15.
• 19. Рукавишников В. О. Какой Россия видится изнутри и издалека // Социально-гуманитарные знания. 2003. N° 3. С. 3-22.
• 20. Гудков Л., Дубин Б. Конец 90-х годов: затухание образцов // Мониторинг общественного мнения. Экономические и социальные перемены. 2001. N° 1. С. 15-30.
• 21. Россия на рубеже веков. М., 2000. 448 с.
• 22. Соловьев А. И. Коммуникация и культура: противоречие поля политики//Полис. 2002. N° 6. С. 31-41.

В результате освоения данной темы студент должен:

знать

• – понятие и содержание политической культуры и политической социализации;
• – основные этапы и факторы социализации;
• – основные типы политической культуры и структуру политических ориентаций;
• – ценностные аспекты политологической культуры современного российского общества;

уметь

• – анализировать общие проблемы политической культуры и пути позитивной социализации;
• – выделять значимые явления политической культуры и информацию, способствующую социализации;
• – выделять специфику региональных политических культур и особенности процесса социализации;

владеть

• – базовыми навыками гражданской политической культуры;
• – проблемным полем политической социализации в современной России.

Политическая культура: понятие, структура, функции

Политическая культура является одной из центральных тем и российской, и мировой политической науки. Слово "культура" происходит от латинского "возделывать", и в таком понимании ("искусство земледелия") оно употреблялось до начала XVIII в. Позже его стали относить и к человеческому обществу, и к людям, отличавшимся изящными манерами, начитанностью, музыкальностью. Современное научное определение культуры значительно шире. Под культурой понимаются убеждения, ценности и выразительные средства, которые являются общими для какой-либо группы людей и служат для упорядочения опыта и регулирования поведения членов этой группы. Неслучайно П. Сорокин воспринимает как неразрывное единство триаду, включающую в себя: Личность – Общество – Культуру. "Культура – не просто конгломерат разнообразных явлений, она есть единство или индивидуальность, все составные части которой пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну главную ценность" . Термин "политическая культура" ввел в научный оборот немецкий философ-просветитель И. Гердер. Он не предполагал, что концепция политической культуры окажет такое огромное влияние на политическую науку и практику. С позиций культуры можно объяснить предрасположенность человека политическому участию, действиям, понять механизмы политических изменений во всех сферах общества.

В политическую науку термин "политическая культура" был введен американским политологом Г. Алмондом. Разрабатывая модель политической системы, автор выделил не только ее формальную структуру, но и субъективную ориентацию на политическую систему. Последняя и была названа политической культурой. "Политическая культура" – важнейшее понятие в политологии, с ней связаны категориальный аппарат науки и проблемное поле политики. Большой вклад в ее разработку внесли американские ученые Г. Алмонд, С. Верба, Л. Пай, У. Розенбаум, англичане Р. Роуз и Д. Каванах, немецкий теоретик К. фон Бойме, французы М. Дюверже и Р. Ж. Шварцснберг, голландец И. Инглхарт и другие. Несмотря на то что практически всеми учеными политическая культура связывалась с наличием ценностной мотивации, идеалов и убеждений, на основе которых человек вовлекается в политическую жизнь, тем не менее для многих из этих авторов оно стало символом обобщенной характеристики субъективного контекста политики.

Политическая культура – ценностно-нормативная система, которой придерживается общество. Она включает в себя не только политические идеалы, ценности и установки, но и действующие нормы политической жизни.

Наиболее четкое определение политической культуры принадлежит американскому ученому Л. Паю. Для него политическая культура – это сумма фундаментальных ценностей, чувств и знаний, которые придают и форму, и содержание политическому процессу .

В классической работе Г. Алмонда и С. Вербы "Гражданская культура" дается развернутое определение составляющих понятия "политическая культура". С их точки зрения "политической" она именуется потому, что "относится исключительно к политическим ориентациям – отношениям к политической системе и ее различным составляющим и отношениям к собственной роли индивидуума в этой системе..." . Указанные индивидуальные ориентации, по мнению американских ученых, включают в себя несколько структурных элементов: а) познавательную ориентацию – истинное или ложное знание о политических объектах и идеях; б) аффективную ориентацию – чувство связи, ангажированности, противодействия и т.д. в отношении политических объектов; в) оценочную ориентацию – суждения и мнения о политических объектах, которые обычно предполагают использование в отношении к политическим объектам и событиям оценочных критериев.

В приведенной дефиниции можно выделить две характерные особенности. Во-первых, политическая культура предстает как совокупность ориентации на политическую деятельность. Это еще не сама деятельность, а лишь субъективная установка на нее задает индивиду определенный тип поведения, необходимый для достижения поставленных целей, но предопределяет выбор направленности деятельности. Во-вторых, политическая культура предстает как структура ориентации, в которую включены: знания о политической системе, ее ролях, функциях, решениях и действиях, возможностях и способах влияния на принятие политических решений (когнитивные ориентации); чувства относительно политической системы, ее структур, ролей, функций и политических деятелей, их исполняющих (эмоциональные ориентации); суждения, мнение и представления о политической системе, ее ролях, функциях, состоящие из комбинации ценностных стандартов и критериев, информации и эмоций (оценочные ориентации).

Как признавался сам Г. Алмонд, введенное им понятие представляло попытку классифицировать с помощью одного термина то, что "раньше представало как отношение к политике, политические ценности, идеология, национальный характер, культурная среда и т.д.". Оно позволяло также выделить качественную сторону политической системы, преодолеть ограниченность институционального подхода в политических исследованиях, объяснить различия в функционировании и результатах деятельности внешне схожих политических систем, соединить исследование формальных и неформальных компонентов политических систем с анализом национальной политической психологии, политической идеологии, фундаментальных ценностей общества.

В науке сложились три основных подхода к трактовке политической культуры. Одни ученые отождествляют ее с субъективным содержанием политики, подразумевая под ней всю совокупность духовных явлений (Г. Алмонд, С. Верба, Д. Дивайн, Ю. Краснов и др.) и символов (Л. Диттмер). Неудивительно, что понятие политической культуры расценивается некоторыми из них как термин, обобщенно характеризующий субъективный контекст всей совокупности властно-политических отношений.

Другая группа ученых видят в политической культуре проявление нормативных требований (С. Байт) или совокупность типичных образцов поведения (Дж. Плейно), т.е. политическая культура выступает как регулятор поведения.

Третья группа ученых понимают политическую культуру как способ, стиль политической деятельности (И. Шапиро, П. Шаран, В. Розенбаум), считают, что это особый, специфический субъективный ракурс политики. Данное направление исследования раскрывает практические формы взаимодействия человека с государством и другими политическими институтами, как своеобразное выражение им своих глубинных представлений о власти, политических целей и приоритетов, предпочтительных и индивидуально освоенных норм и правил практической деятельности. Характеризуя самые устойчивые представления человека и наиболее типичные формы его взаимоотношений с властью, стиль его политической деятельности демонстрирует, насколько им восприняты и усвоены общепризнанные нормы и традиции государственной жизни, как в повседневной активности сочетаются творческие и стереотипизированные приемы реализации ими своих прав и свобод и т.д. Тот же разрыв (противоречие), который складывается между освоенными и неосвоенными человеком нормами политической игры, стандартами гражданского поведения, является важнейшим внутренним источником эволюции и развития политической культуры.

Исследование структуры политических ориентаций было продолжено исследователем У. Розенбаумом, который выделил три типа ориентации относительно политических объектов.

Первый тип составляют ориентации относительно институтов государственного управления. К нему принадлежат: а) оценки индивида государственных органов власти, их норм, символов и лиц, осуществляющих политические функции, его реакция на них – ориентация относительно режима; 6) оценки различных требований к политической системе и реакции на них – ориентация относительно "входа", оценки решений, принимаемых политической властью, и реакции на них – ориентации относительно "выхода".

Второй тип включает ориентации относительно "других" в политической системе: а) политической идентификации – ощущения принадлежности индивида к определенной социальной группе, партии, чувств сопричастности и лояльности к ним; б) политических верований (убеждений), отражающих отношение к другим политическим группам в интервале "хорошее – плохое"; в) представлений об основных правилах и нормах, которые должны регулировать деятельность политической системы, – о "правилах игры".

В третий тип входят ориентации относительно своей собственной деятельности, включающие в себя: а) политическую компетентность – оценки индивидом собственных политических "ресурсов", позволяющих ему участвовать в политической жизни, и представления о влиянии политики на человека; б) политическую действенность – представления о влиянии политических действий индивида на вырабатываемую политику и о возможностях такого влияния через гражданские акции. В обобщенном виде содержание и структура политических ориентаций представлены в табл. 11.1 .

Таблица 11.1

Ориентация	Операционные определения
Политическая идентификация	Нация граждан: политические образования и группы, относительно которых индивид настроен позитивно или негативно; политические образования и группы, в которые индивид вовлечен наиболее глубоко
Политическая вера	Готовность сотрудничать с различными группами в различных социальных акциях; членство в группах; оценка деятельности групп с точки зрения того, заслуживает ли она доверия, каковы ее мотивы и т.п.
Ориентации относительно режима	Вера в легитимность режима; чувства (по поводу) и оценка основных политических учреждений и символов режима; включенность в политическую деятельность по поддержке или противостоянию режиму
"Правила игры"	Как индивид относится к высказываемым политическим мнениям; концепции политических обязательств для самого себя и для других; концепции принятия политических решений властями; отношение к политическим девиантам и диссидентам
Политическая действенность	Вера в то, что власть ответственна за свои действия; вера в важность гражданской активности и участие в политической жизни; вера в возможность политических изменений
Политическая компетентность
Input=Output – ориентация	Удовлетворенность политикой власти; знания о том, как политические требования достигают центров принятия решений; вера в эффективность "входов" и "выходов" политической системы

Политическая культура выполняет в обществе определенные функции:

• 1) идентификации, реализуя потребность человека в понимании групповой принадлежности и определении приемлемых для себя способов участия в выражении и отстаивании интересов данной общности;
• 2) ориентации, объясняя смысл политических явлений и собственных возможностей при реализации прав и свобод в конкретной политической системе;
• 3) адаптации и социализации. Первая выражает потребность человека в приспособлении к изменяющейся политической среде и условиям осуществления его прав и властных полномочий. Вторая характеризует обретение человеком определенных навыков и свойств, позволяющих ему реализовывать в той или иной системе власти свои гражданские права, политические функции и интересы – через приобщение к навыкам политического поведения;
• 4) интеграции, направленной на сохранение ценностей и объединение вокруг них различных групп;
• 5) коммуникации, осуществляя взаимодействие субъектов и институтов на основе стереотипов, мифов и символов.

Субъектом политической культуры может выступать как индивид с его установками, ценностями, предпочтениями, так и различные социальные группы: классы, нации, народности и т.д.

Политическая культура способна оказывать определенное влияние на политические процессы и институты. Во-первых, под ее воздействием могут воспроизводиться традиционные формы политической жизни. Такая возможность сохраняется даже в случае изменения внешних обстоятельств и характера правящего режима. Так, например, в традиционных обществах (аграрных, построенных на простом воспроизводстве и натуральных связях) политическая культура даже в период реформации, как правило, поддерживает прежнюю архаическую структуру власти, противодействуя целям модернизации и демократизации политической системы. Такая способность политической культуры хорошо объясняет то, что большинство революций (т.е. стремительных, обвальных изменений) чаще всего заканчиваются либо возвратом к прежним порядкам (означающим невозможность населения адаптировать новые для себя цели и ценности), либо террором (только и способным принудить людей к реализации новых для них принципов политического развития). Во-вторых, политическая культура способна порождать новые, нетрадиционные для общества формы социальной и политической жизни, а также комбинировать разнообразные элементы прежнего и нового, более прогрессивного политического устройства.

Понятие политической культуры, предложенное и сформулированное Г. Алмондом и Г. Пауэллом, неоднократно уточнялось и дополнялось многочисленными исследователями данного феномена. Наряду с вышеперечисленными ориентациями в политическую культуру включаются: политический опыт, стереотипы, политические мифы, модели как политического поведения личности и групп, так и функционирования политических институтов, идеология, политические символы, политическая социализация.

Рассмотрим такие компоненты политической культуры, как стереотипы, мифы и символы.

Политический стереотип – это упрощенное, схематическое, деформированное и ценностно-ориентированное представление о политических объектах. Отличительными чертами стереотипа являются: 1) персонификация событий (причина тех или иных явлений связывается с деятельностью конкретного лица или определенной группы); 2) сильная эмоциональная окрашенность в восприятии и интерпретации событий (как правило, резко негативное или резко позитивное отношение к чему-либо или кому-либо); 3) иррациональность (обычно факты, противоречащие стереотипу, не замечаются или с негодованием отвергаются); 4) устойчивость (стереотип статичен, долговечен, он не подвержен изменениям и способен к самосохранению даже в радикально меняющейся ситуации).

Как правило, в политических стереотипах суммируется в упрощенной и деформированной форме опыт какой-либо группы. В обыденном сознании стереотипы могут заменять знания о политических объектах, значительно упрощая процесс ориентации, выработки и принятия решений в сложном и противоречивом мире. Стереотипы способствуют формированию политической идентичности, разделяя социальный и политический мир по оси "мы" – "они", "свои" – "чужие", "друзья" – "враги".

Политический миф – это статичный образ, опирающийся на верования и позволяющий упорядочить и интерпретировать приводящие в смятение факты и события, структурировать видение коллективного настоящего и будущего. В многочисленных исследованиях, посвященных политическому мифу, раскрываются социальные и психологические предпосылки его возникновения. Мифология, в том числе и политическая, возникает тогда, когда группа или большая часть общества сталкиваются с новыми, непонятными и неподконтрольными ей явлениями, несущими в себе явную или тайную угрозу ее существованию. Именно поэтому расцвет мифотворчества наблюдается в периоды социальных катастроф, глубинных кризисов общества, войн, революций и т.п. С психологической точки зрения творение мифа связано с невозможностью логически объяснить происходящие радикальные перемены и обусловленным этим защитным возвратом индивида к раннему жизненному опыту восприятия окружающего мира и взаимодействия с ним. Мифологические методы понимания чрезвычайно живучи, многообразны и всегда претендуют на "безусловно реалистическое отражение жизни".

Значительный интерес представляет также интерпретация мифа аналитической психологией К. Г. Юнга, согласно которой миф является проекцией коллективного бессознательного (архетипов) на те или иные реальные объекты. Определяя коллективное бессознательное как часть психики, которая отлична от личного бессознательного тем фактом, что в отличие от последнего оно не обязано своим существованием личному опыту, К. Юнг изучает генезис архитипических образов, их "шлифовку" и превращение в символы "все более прекрасные по форме – всеобщие по содержанию". В определенных критических ситуациях возможна активизация, оживление архетипов, и тогда их перенос на социальные и политические объекты становится источником коллективных мифов.

Основными свойствами любого мифа, в том числе и мифа политического, являются: 1) полиморфность – один и тот же набор символов может присутствовать в разных мифах, а одна и та же тема мифа может иметь разную направленность и различное эмоциональное восприятие; 2) ограниченность – миф использует ограниченное число символов, но в мифах возможны их многочисленные комбинации; 3) отвлеченность – миф не соотносится с эмпирической действительностью; 4) фундаментальность веры – миф опирается на допущения, не требующие их проверки и независимо от их истинности; 5) статичность – миф не соотносится с историческим и социальным временем, он живет в своем собственном временном измерении.

Из всех возможных сюжетов политического мифа можно выделить четыре основных темы: о заговоре, о золотом веке, о герое-спасителе, о единстве. Миф о заговоре истолковывает негативно воспринимаемые явления как результат тайного действия сил тьмы. Это могут быть "враги народа", агенты тайных спецслужб и сект. Скрытные действия представителей этих коварных организаций обязательно направлены на завоевание или уничтожение группы, общества, государства. Поскольку заговор творят демонические силы, противостоять им можно, используя любые средства борьбы. Миф о золотом веке либо призывает вернуться к "истокам" в светлое прошлое, где царили любовь, равенство, братство, где мир был прост и понятен, либо зовет в светлое будущее, рассматривая предыдущие периоды как "предысторию", существование которой оправдано лишь в той мере, в какой она подготавливала это идеальное будущее. Миф о герое-спасителе наделяет конкретные персонажи харизматическими чертами. Герой должен обладать даром пророка, непревзойденным талантом полководца-воителя, высочайшими моральными качествами и т.п. Миф о единстве основан на противопоставлении "друзья" – "враги", "свои" – "чужие", "мы" – "они". Они или, иначе, враги – причина всех наших бедствий и несчастий. "Они" стремятся отобрать "наши" ценности, и потому спасение – в единстве и противостоянии "им".

Особенностью современного политического мифа стало, по выражению немецкого философа Э. Кассирера, создание "техники" и "производства" новых мифов. Уже не только бессознательное, но и мастера мифотворчества создают новые и новые мифы. Э. Кассирер уделяет особое внимание отличию науки от мифологии: вместо иерархии причин и следствий – иерархия сил и богов, вместо законов – конкретные унифицированные образы. "Если сравнить эмпирически-научную и мифологическую картину мира, то сразу же станет ясно, что их противоположность основана не на том, что при рассмотрении и интерпретации действительности они используют совершенно разные категории. Не в свойствах, не в качестве этих категорий – в их модальности, вот в чем различаются миф и эмпирически-научное познание" . В трактовке Р. Барта мифы представляются естественными явлениями природы, а на самом деле являются порождением идеологии. Функция мифа сводится к тому, чтобы "возвести исторически преходящие факты в ранг вечных". В трудах А. Ф. Лосева особое значение уделяется исследованию модальных явлений в языке. Например, в речи употребляется выражение "бесовское наваждение", хотя человек, произносящий его, зачастую не верит в бесов и наваждение. Но выражающаяся в нем модальность "сливает в нераздельное целое" слова и отдельные предложения, превращает совокупность раздельных слов в единый и цельный континуум фразы и речи в целом.

Политический символ – это знак, выполняющий коммуникативную функцию между личностью и властью. Если исходить из концепции Т. Парсонса, согласно которой культура – это упорядоченная система символов, то можно сказать, что политическая культура – это организованная система символов. Для того чтобы символ выполнял коммуникативную функцию, он должен иметь сходное значение для множества индивидов, его смысл должен быть как минимум интуитивно понятен определенному кругу людей. К политическим символам можно отнести флаг, герб и гимн государства, лозунги, памятные даты, политические ритуалы (демонстрации, митинги, торжественные собрания и т.п.). Кроме коммуникативной, символ обладает интегративной функцией – он способен сплачивать, объединять людей, группы, обеспечивать чувство единства.

В политической науке существуют многочисленные типологизации политической культуры. Первое глубокое исследование типов политической культуры было осуществлено Г. Алмондом и С. Вербой. С 1958 по 1962 г. они предприняли широкомасштабное сравнительное исследование политических культур Великобритании, Западной Германии, Италии, Мексики и США. Полученные в ходе исследования результаты и сформулированная на их основе концепция была представлена в работе "Гражданская культура". В ней выделялись три типа политической культуры: патриархальный, подданнический и активистский.

Для патриархального типа характерны ориентации граждан на местные ценности – общину, род, клан, деревню, племя и т.п. Таким образом, индивид с патриархальной культурой ориентирован на конкретные личности – вождей, шаманов. Знания о политической системе у членов сообщества полностью отсутствуют, политические ориентации не отделены от экономических и религиозных. Людям такой политической культуры свойственно более эмоциональное и нормативно-оценочное отношение к политике, чем когнитивно-познавательное. В подобных обществах еще нс выделились самостоятельные политические роли и политические ориентации населения неотделимы от социальных и экономических. Поэтому у личностей с патриархальной культурой нет никаких ожиданий, связанных с политической системой.

Подданнический тип культуры характеризуется пассивным отношением граждан к политической системе. Здесь личность уже ориентирована на политическую систему, связывает с ней свои ожидания, но в то же самое время опасается оценивать эту систему и предъявлять к ней законные требования из-за санкций со стороны системы.

Активистский тип или политическая культура участия отличается активным включением индивидов в политическую жизнь. Граждане умело артикулируют свои интересы и через выборы, группы интересов, партии оказывают влияние на процесс выработки политики. В то же самое время они демонстрируют лояльность к политической системе, законопослушность и уважение к принятым решениям.

Однако в реальной политической жизни, замечает Г. Алмонд, политическая культура любого общества представляет собой комбинацию, "смесь" из нескольких типов политических культур. Особое внимание он уделил трем типам таких комбинаций. Для демократической индустриальной политической системы характерно следующее сочетание: 60% представителей активистской культуры, 30% – подданнической, 10% – патриархальной; для авторитарной переходной системы соответственно – 30, 40 и 30%; для демократической доиндустриальной – 20, 20 и 60%. Указанные пропорции, конечно же, достаточно условны, могут колебаться, но они выражают характер соотношения различных типов политических культур в разнообразных обществах.

Демократической индустриальной политической системе, по Г. Алмонду, соответствует гражданская политическая культура, которая носит смешанный характер. Автор концепции гражданской культуры утверждает, что она опирается на античную традицию "смешанного правления", представителями которой являлись Аристотель, Полибий, Цицерон. Этот тип культуры предполагает, во-первых, наличие трех фрагментов политической культуры в обществе (патриархальный, подданнический и активистский), во-вторых, наличие качеств подданных и патриархалов даже у активных участников. Г. Алмонд и С. Верба подчеркивали, что патриархальные и подданнические ориентации уравновешивают активность и политическое участие индивида, обеспечивая тем самым устойчивость и стабильность демократической политической системы. Таким образом, "идеальный гражданин" должен одновременно: стремиться оказать влияние на власть и в то же самое время сохранять к ней лояльность; быть потенциально активным, но не проявлять активность постоянно. Основными чертами гражданской политической культуры выступают: консенсус относительно легитимности политических институтов; терпимость по отношению к другим ценностям и интересам; компетентность. Безусловно, это черты нормативной модели политической культуры. Однако, несмотря на идеализированность концепции гражданской культуры, многие политологи признают, что именно "гражданская культура" является прочным фундаментом демократических политических режимов. Исторический опыт свидетельствует, что "трансплантация" демократических моделей в страны "незападной" цивилизации чаще всего заканчивается неудачей: либо прямым возвратом к авторитаризму, либо постепенной "гибридизацией" режима. Именно поэтому одним из важнейших условий успешного перехода к демократии является формирование гражданской политической культуры. Естественно, что прямое копирование политической культуры западных стран невозможно. В каждой стране формирующаяся гражданская политическая культура будет дополняться своими специфическими национальными чертами, в которых воплощается исторический и политический опыт предыдущих поколений.

Значительный вклад в изучение политической культуры был внесен американским политологом Р. Инглхартом, разработавшим концепцию "бесшумной революции". Согласно ее основным положениям наиболее устойчивые ценностные ориентации и настроения массовых слоев общества являются важнейшими элементами политической культуры. Специфические сочетания этих ориентаций и настроений определяют устойчивость и жизнеспособность демократии. Р. Инглхарт предположил, что в индустриально развитых странах под влиянием социально-экономического развития происходит переход от материальных к постматериальным ценностям, которые начинают играть ведущую роль в жизни людей. Ряд этих ценностей – удовлетворенность жизнью (работой, досугом, семенной жизнью) и склонность доверять другим – непосредственно включены, согласно Р. Инглхарту, в структуру гражданской культуры. "Доверие к другим" – это элемент культуры, предопределяющий возможность объединения граждан в ассоциации и группы по интересам, без деятельности которых, в свою очередь, становится невозможной демократия. Настроения же, выраженные формулой "удовлетворенность жизнью", оказывают сильное влияние на отношение граждан к политической системе в целом. Социальное настроение как социологический феномен во многом определяется индивидуальным и групповым настроением, уверенностью и самоуверенностью в себе, в единомышленниках, самооценками своего внутреннего духовно-нравственного состояния, направленностью социальных действий и формами их проявления в общественной среде, уровнем сознания как субъективным отражением среды обитания, включая сферу образования и т.п.

Социальное настроение является эмоциональным фоном всей жизнедеятельности человека, особенно его социальной перцепции понимания, оценки себя, окружающих, и определяется как сравнительно продолжительные, устойчивые психические состояния умеренной или слабой интенсивности, проявляющиеся в качестве положительного или отрицательного фона психической жизни индивида. Эмоциональный же фон определяется уровнем проявления эмоциональных процессов (глубоких, поверхностных и т.п.). При посредстве эмоциональных процессов человек переживает радость или горе, гнев или милость, бодрость или вялость, активность или пассивность, уверенность или неуверенность в своих силах, удовлетворенность или неудовлетворенность различными сторонами своей жизни, в определенном соотношении которых и формируется настроение.

Сравнительные исследования, проведенные Р. Инглхартом, выявили, что наименее удовлетворенными жизнью в Западной Европе оказались итальянцы и французы (доля удовлетворенных жизнью не превышала соответственно 15 и 17%). Лидировали же по этому показателю датчане и голландцы (47 и 36%). Промежуточное положение занимали немцы. Аналогичная картина сложилась и при изучении такого показателя, как "степень доверия к другим". Так, например, наибольший процент склонных доверять был выявлен в Дании, Великобритании, странах Бенилюкса (от 85 до 95%), на последнем месте вновь оказались итальянцы. Анализ полученных результатов позволил сделать вывод, что между уровнем социально-экономического развития и степенью удовлетворенности жизнью, а также степенью доверия существует тесная связь. Чем выше уровень социально-экономического развития, тем большая доля населения оказывается удовлетворенной жизнью и склонной к доверию. Напомним, что данные показатели являются важнейшими чертами гражданской культуры. Таким образом, социально-экономическое развитие влияет на сдвиги в гражданской культуре, обусловливает укрепление демократии.

Спустя несколько лет, в начале 1990-х гг., в большинстве стран Европы, США и Канады были проведены повторные аналогичные исследования, а еще через три года к ним подключились отечественные ученые, включившие Россию в состав международного исследования. В результате было выявлено, что наиболее удовлетворены жизнью жители Дании, Исландии, Нидерландов, Швеции, Канады, США (от 80,6% в США до 85,7% в Дании); несколько отставали Бельгия (78,4%), Великобритания (71,5%), ФРГ (Западная Германия) (71,5%); наиболее низкий уровень удовлетворенности жизнью в Западной Европе был зафиксирован в Италии (71,1%), Португалии (63,4%), Испании (77,0%) и Франции (58,9%). В странах Восточной Европы этот уровень оказался еще ниже: 57,9% – в Восточной Германии и Словакии, 52% – в Польше, 43,9% – в Венгрии. Перечень стран замыкает Россия. Здесь самый низкий показатель степени удовлетворенностью жизнью – 20%, т.е. только 1/5 часть россиян довольна своим нынешним состоянием.

Уровень межличностного доверия оказался наиболее высок в Швеции, Норвегии, Дании, Нидерландах, США, Канаде (от 61,1% в Швеции до 51,5% в США); чуть ниже – в Ирландии, Исландии, Великобритании. Самый низкий уровень доверия в Западной Европе наблюдался во Франции (22,8%) и Португалии (21,4%). Несколько выше он оказывается в восточноевропейских странах: в Словакии – 21,6%, Венгрии – 24,6%, Чехии – 26,1%, Неожиданно оказалось, что уровень межличностного доверия в России составляет 57% (по данному показателю Россия оказывается сопоставимой с наиболее развитыми индустриальными странами и занимает положение даже выше, чем Канада, США, Нидерланды).

В проведенном на базе СПбГПУ (2005–2006) исследовании (Ценностные ориентации студенческой молодежи, науч. рук. И. Е. Тимерманис) одной из задач было изучение общественного настроения, т.е. изучение состояния чувств и умонастроений в среде современной студенческой молодежи. Какое же настроение свойственно респондентам в последнее время? На этот вопрос были получены следующие ответы: "В общем, вполне оптимистично настроен" – 52,6%, "Время от времени испытываю разочарование, горечь" – 36,6%, "Часто бываю озабочен, подавлен" – 10,8%.

В результате исследования было выявлено, что удовлетворенность участников опроса различными сторонами своей жизни зависит от свойственного им настроения. Вполне оптимистичному настроению соответствует высокая удовлетворенность следующими сферами жизни: отношениями с окружающими – 82,5%, внутрисемейными отношениями – 76,4%, своей жизнью в целом – 71,4%, своим положением в обществе – 67,6%.

Респонденты, которые время от времени испытывают разочарование, горечь, нс совсем удовлетворены сферами жизни, особенно своим здоровьем – 53,3%, физической формой – 52,5%, своей работой, учебой – 51,8%, своим материальным положением – 51,0%.

Молодые люди, которым присуще озабоченное, подавленное настроение, не удовлетворены такими сторонами своей жизни, как проведение досуга – 25,0%, здоровье – 19,8%, положение в обществе – 17,5%. Например, при вполне оптимистичном настроении проведением досуга не удовлетворены всего лишь 5,3% молодых людей.

При вполне оптимистичном настроении респонденты дали оценку своему здоровью как "в основном здоров" – 64,0%, а вот при настроении "часто бываю озабочен, подавлен" оценили свое здоровье как "в основном здоров" всего лишь 6,0% участников опроса. Молодые люди, которым свойственно озабоченное, подавленное настроение, оценили свое здоровье как "часто болею, не хватает сил" – 51,4%.

Социальные настроения студенческой молодежи во многом зависят от сформировавшихся общественных ценностей (в порядке убывания по значимости): искренность, доброта, доверие, верность, понимание, ум, порядочность, честность, компетентность и т.п.

Характер состояния общественной среды способствует проявлению у молодежи агрессивности по отношению к другим людям (48,0% респондентов).

Полученные социальные индикаторы определяют спектр общественных настроений, в частности, оптимума в отношении своего будущего (рис. 11.1).

Рис. 11.1.

В ходе исследования было отмечено, что для юношей более характерно оптимистичное настроение – 56,3% (сравним, для девушек – 43,7%). Озабоченность, подавленность свойственны в большей мере девушкам – 66,7% (сравним, юношам – 33,3%).

Более частные характеристики взгляда в будущее выглядят следующим образом:

• – верят в "счастливую звезду России" – 41,0%;
• – верят, что найдут хорошую работу, – 27,0%;
• – верят, что найдут единомышленников в работе, – 32,0%;
• – верят, что станут жить лучше, чем сейчас – 18,0%.

Между социально-профессиональными группами также

отмечаются различия. Наиболее, оптимистичное настроение присуще курсантам – 66,5% (сравним, например, у учащихся колледжей, средних специальных учебных заведений – 44,0%). Озабоченное, подавленное настроение характеризует в большей мере работающую молодежь – 15,0% (сравним, с теми же курсантами военных вузов – 4,7%).

Общая оценка социального здоровья также зависит от настроения. Так, при оптимистическом настроении оценка социального здоровья достаточно высокая – 60,2%. При озабоченном, подавленном, угнетенном настроении оценка социального здоровья значительно снижена – 4,0%.

Была выявлена взаимосвязь между характером настроения и чувством, с которым современные молодые люди смотрят в будущее (табл. 11.2).

Таблица 11.2

Настроение и чувство но отношению к будущему (%)

С уверенностью и оптимизмом смотрят в будущее респонденты, которым свойственно вполне оптимистичное настроение, – 69,8%. В группе молодых людей с озабоченным, подавленным настроением всего 4,8% респондентов, которые смотрят в будущее оптимистично. С чувством беспокойства и страха оказалось больше участников опроса, которые время от времени испытывают разочарование, горечь, – 48,2%.

Уверенность в себе, чувство уверенности в своих силах, самоуважение относятся также к социально-психологическим показателям социального здоровья. По мнению преобладающего большинства респондентов, у них за последнее время уважение к себе, уверенность в своих силах возросли – 85,4% (сравним, не возросли – 14,6%).

Те респонденты, которые считают, что уверенность в последнее время возросла, свое здоровье оценивают как "в основном здоров" – 86,5%. Участники опроса, оценивающие свое здоровье как "часто болею, не хватает сил", отметили, что самоуважение, уверенность в себе не возросли – 37,4%.

Чувство, с каким молодые люди смотрят в будущее, и их уверенность в себе тесно взаимосвязаны (рис. 11.2).

Рис. 11.2.

Чем увереннее в себе юноши и девушки, чем выше у них самоуважение, тем с большей уверенностью и оптимизмом они смотрят в будущее – 91,8%.

Любое проявление агрессивности, злобы сказывается на состоянии социального здоровья. Агрессивное поведение проявляется как прием или средство при возникновении личных противоречий, а также при блокировке, барьерах на пути к поставленной цели. Проявление агрессивности, жестокости, негативных чувств по отношении к другим людям не может не сказываться на социальном благополучии.

Как же часто испытывают участники нашего опроса агрессивность по отношению к другим людям? На этот вопрос получены следующие ответы: "постоянно" – 3,0%, "время от времени" – 53,7%, "практически никогда" – 43,3%. При таких показателях, конечно же, нельзя говорить о позитивной оценке состояния социального здоровья, так как это связано с духовно-нравственными, социальными, моральными и другими пророками, существующими в обществе.

Одной из причин разобщенности между людьми в настоящее время молодые люди называют рост уровня агрессивности в стране – 32,0%. Присутствие агрессивности во взаимодействии между людьми ведет в большей мере к проблемному социальному здоровью – 73,0%. Состояние социального здоровья как положительное оценили всего лишь 10,5% респондентов. Как неудовлетворительное оценили состояние социального здоровья современной российской молодежи 16,5% молодых людей.

Результаты самооценки показывают, что она имеет определенное значение для диагностики нравственных мотивов, социальных потребностей, сформированных индивидуальных мнений и умонастроений. Все перечисленные факторы являются коррелятами социального здоровья. Адекватная самооценка формирует чувство благополучия человека, которое позитивно отражается на его личном и социальном здоровье.

Если оценить социальные настроения как комфортное положение молодежи в обществе, то проблема "своего будущего" выступает на первый план в системе оценок. Эти данные дают повод для оптимистических выводов социологов и политологов о том, что в российской политической культуре существуют предпосылки для ее демократизации и формирования гражданской культуры.

В рамках аналогичных исследований, проводимых за рубежом, были предприняты усилия для выявления некоторых моделей политического поведения и их распространенности в массовом сознании. Внимание ученых было привлечено к степени готовности населения различных стран к участию в различных формах массовых акций в защиту своих прав. В таких странах, как Исландия, Норвегия, Швеция наиболее распространенными моделями оказались акции гражданского неповиновения, а также митинги и забастовки. Так, например, в Швеции 61,6% населения готовы участвовать в акциях гражданского неповиновения и 58,9% – в митингах и забастовках, защищая свои права. В Норвегии соответствующие показатели составляют 51,7 и 55,5%, в Исландии – 52,7 и 52,5%. Менее распространенной оказалась такая модель участия, как подписание петиций. Последнее место заняли такие модели, как занятие помещений (19,4%), блокада путей сообщения (10,2%) и т.п. Схожая картина наблюдалась и в других странах. В России готовность принять участие в демонстрациях выражает 37% населения, в актах гражданского неповиновения – 32%, в забастовках – 23%, в подписании петиций – 60%, в захвате помещений и блокировании путей сообщения – 8%. Как видно из приведенных выше данных, в российской политической культуре существуют представления о мирных и демократических способах политического участия масс. Самой распространенной моделью (и в этом специфика российской политической культуры) оказалось участие в подписании петиций и, наоборот, доля выразивших готовность принять участие в радикальных формах протеста гораздо ниже, чем, скажем, в США, Канаде, Бельгии, Франции . По данным ВЦИОМ, в условиях кризиса протестные настроения россиян с октября 2008 г. по апрель 2009 г. "выросли примерно вдвое. Но пока растут не столько сами протестные настроения, сколько одобрение тех сил, которые выходят с протестами. Симпатии к протестам поднялись примерно до 67%, а готовность протестовать пока остается на том же самом не очень высоком уровне" .

В современной политической науке существуют две противоположные точки зрения относительно российской политической культуры. Согласно одной из них политическая культура российского общества носит авторитарный и автаркический характер. Она практически не подвержена никаким изменениям, и потому любые реформы обречены на провал.

Английский этнолог Дж. Горер объясняет особенности русского национального характера, в том числе и свойственное для российской политической культуры почтительное отношение к власти, традицией русских семей туго пеленать младенцев. Именно с помощью тугого пеленания родители, зачастую бессознательно, передают детям чувство необходимости сильной власти и бессилия перед ней.

Американские этнопсихологи Э. Крэнкшоу и У. Миллер стремятся установить связь между российскими климатическими условиями и русским национальным характером. "Долгие зимние периоды... долгие осень и весна породили в русском национальном характере чередование долгой летаргии с бурной активностью". Д. Пибоди также подчеркивает, что "бесконечные русские равнины привели к появлению в русском национальном характере тенденций к неумеренности, стремление к экстремальным ситуациям и воистину космической эмоциональности".

Согласно другому подходу русская политическая культура постепенно меняется. На характер ее изменений влияние оказали индустриализация, урбанизация, рост образования, изменение структуры занятости, развитие коммуникативных технологий и др. В конечном итоге, российская политическая культура вынуждена будет заимствовать и интегрировать большинство западных ценностей.

В отечественной и зарубежной политологии достаточно часто противопоставляют западную и восточную политические культуры (табл. 11.3).

Таблица 11.3

Сравнительный анализ позиций и ориентаций западной и восточной политических культур

Ценности и ориентации западной политической культуры	Ценности и ориентации политической культуры Востока
Ориентация в политике на рациональные цели, интересы	Ориентация в политике на этические ценности, традиции
Верховенство нрав и свобод личности. Автономность индивида	Верховенство обществен н ых, групповых интересов над личными
Ориентация на конфликт и согласование различных интересов. Признание прав оппозиции. Толерантность	Ориентация на бесконфликтность общества. Отри нательное отношение к оппозиции и инакомыслию
Ориентация на горизонтальные связи. Ценность гражданского общества	Ориентация на патронажно-клиентальные связи. Ценность семьи, рода, общины, корпорации
Ориентация на доминирование инноваций	Ориентация на доминирование традиций
Ориентация на обеспечение правопорядка со стороны государства, гарантии прав и свобод человека	Ориентация на патронаж со стороны государства

Любая политическая культура состоит из субкультур (англ. sub – под). В политической науке выделяются их различные типы: религиозные, этнолингвистические, региональные, демографические. Г. Алмонд разделил субкультуры на вертикальные и горизонтальные. Первые из них отличаются разделением на субкультуры "масс" и "элит". Вторые – на региональные, религиозные и этнические. В зависимости от характера взаимоотношений между субкультурами У. Розенбаум выделяет интегрированные и фрагментированные типы политических культур. Интегрированный тип предполагает согласие большинства общества по базовым ценностям (относительно основных целей развития общества, функций политической системы и политических норм). Фрагментированные политические культуры отличаются острой конфликтностью субкультур; преобладанием патриархальных и подданнических ориентаций над общенациональными; глубокой подозрительностью носителей различных субкультур друг к другу. В конечном итоге, фрагментарная культура обусловливает нестабильность политической системы и неустойчивость ее политических институтов. Подобный тип политической культуры характерен для развивающихся стран, а также для Канады, Северной Ирландии, современной России.

Более подробную типологизации) политических культур предложил английский исследователь Д. Каванах. Он выделяет гомогенную, фрагментарную, смешанную и искусственно гомогенную политические культуры. Гомогенная политическая культура характеризуется единством общества по основополагающим ценностям и толерантностью. Фрагментарная – конфликтной оппозиционностью различных субкультур. Смешанная политическая культура – наличием ценностных ориентации, отличающихся от норм и ценностей существующего режима. Искусственно гомогенная – апатичностью (подданническим характером), соединяемой с мобилизованным участием.

Современное состояние и развитие отечественной политической культуры невозможно понять без обращения к ее истокам, историческому многообразию ее черт и их эволюции. Длительное время на Руси существовала патриархальная политическая культура, характеризующаяся локальным мировосприятием, ориентациями на род и общину. Можно, очевидно, говорить и о фрагментарности древнерусской культуры, ибо каждая община, каждое локальное сообщество вырабатывало и исповедовало свои ценности, ценности же и нормы "другого" мира воспринимались как ложь, нечто чуждое и враждебное. Этот тип политической культуры, по существу, нс отличается от аналогичных типов архаических сообществ. Своеобразие русской политической культуры формируется под влиянием византийско-православной цивилизации.

Принятие восточной ветви христианства, и в этом сходятся многие отечественные мыслители и западные политологи, предопределило дальнейшие пути и судьбы отечественной политической культуры. В связи с этим интересна мысль русского философа Г. Флоровского, который подчеркивал, что с принятием христианства на Руси язычество не умерло, оно только ушло глубоко в подполье, а христианская культура стала первоначально достоянием лишь наиболее образованного и культурного меньшинства. В результате складывается "дневная культура" – культура ума и духа и "ночная культура" – культура мечтаний, воображения, основанная на языческой мифологии. По существу, то, о чем пишет русский мыслитель, можно охарактеризовать как дальнейшую фрагментацию русской политической культуры, ее подразделение на две доминирующие субкультуры: субкультуру элиты – "верхов" и субкультуру народных масс – "низов".

Конфликтно-фрагментарный характер русской политической культуры, отсутствие общих приемлемых для общества ценностей вели к дестабилизации общества и ослаблению государства. Именно поэтому проблема интеграции общества решалась со времен Ивана Грозного административно-авторитарными способами. Автаркический резким Ивана IV открыл период формирования подданнической культуры, просуществовавший до Петра I. При том патриархальная культура нс исчезла, а продолжала предопределять ориентации значительной части общества ("царь не тот", "царь – хороший, а бояре – плохие" и т.п.). Проникновение западнических идей в Россию привело к духовному, а затем и к политическому расколу внутри элиты. Восстание на Сенатской площади в декабре 1825 г. сделало этот раскол очевидным. В результате в XIX в. в России существовало как минимум три субкультуры: либеральная и "охранительно"-консервативная культура элиты и патриархально-подданническая культура масс. Существует точка зрения, согласно которой конфликт между этими тремя субкультурами во многом предопределил революцию 1917 г.

Политическую культуру советского периода можно охарактеризовать как искусственно гомогенную. При этом она сохранила многие черты русской культуры: общинный характер трансформировался в советский коллективизм; ориентация на господствующий характер власти – в этатизм и патернализм; пассивность – в апатию, отсутствие ориентации на "вход" в политическую систему; патриархальность – в персонифицированное восприятие политики; вера в "истинность" общественных ценностей – в нетерпимость к инакомыслию; религиозность – в наделение харизматическими чертами вождей; мифологизированность сознания – в веру построения "светлого будущего"; вера в мессианское призвание России – в ориентацию на лидерство в мировой революции, а позже на статус сверхдержавы.

Индустриализация, глубокие изменения в социальной структуре, рост уровня образования населения предопределили сдвиги в ценностных ориентациях советского общества. Начиная с середины 1960-х гг. формируется и развивается диссидентская субкультура, в рамках которой проповедовались такие ценности, как автономия личности, свобода выбора, права человека и т.п. В 1970-е гг. значительная часть общества, вопреки официальным идеологическим нормам, начинает ориентироваться на ценности личной жизни: семью, работу, досуг, материальное благополучие. Такая переориентация с общественного на индивидуальное клеймилась пропагандой как "мещанство" и "обывательство". В то же самое время политика большей открытости и развития контактов с западными странами способствовала проникновению новых стандартов жизни и потребления в общество. Поскольку политическая система плохо реагировала на растущие запросы, усиливалась апатия и отчуждение масс от политики, подрывающие легитимность власти.

Глубокие изменения, произошедшие в российском обществе за последнее десятилетие, не могли не оказать влияния на его политическую культуру. Главной чертой ее нынешнего состояния является фрагментарность. В современной политической культуре достаточно легко обнаружить традиционные и современные модернистские и постмодернистские ценности, установки. В российской политической культуре обозначился переход от подданнической культуры к активистской. При всей неструктурированности общественно-политических воззрений, при всей переходности характера российской политической культуры она отличается неантагонистичностью, высокой долей консенсусных установок .

Несмотря на фрагментарность российской политической культуры, многие авторы фиксируют появление новых модернизированных ценностей, которые, будучи признанными большинством, не разъединяют, а объединяют общество. К ним относятся: жизнь отдельного человека; законность и равноправие; неприкосновенность частной собственности; благосостояние граждан как основа сильного государства; соблюдение прав человека.

Теория политики: учеб, пособие / под ред. Б. А. Исаева. СПб., 2008. С. 311.

Кассирер Э. Философия символических форм. СПб., 2002.

Рукавишников В. О., Халман Л. и др. Россия между прошлым и будущим. Сравнение показателей политической культуры населения 22 стран Европы и Северной Америки // Социс. 1995. № 5.

ВЦИОМ: Социологи: накопления россиян могут закончится через полгода // URL: wciom/ru.

Зевина О. Г., Макаренко Б. И. Об особенностях политической культуры современной России // Полис. 2010. № 3. С. 122.

При всех многообразных социально-экономических, политико-идеологических и духовных изменениях в развитии российского общества на протяжении досоветского, советского и постсоветского периодов тип взаимоотношения населения и власти демонстрирует удивительное постоянство и преемственность. В его основе лежит подданническая политическая культура, характеризующаяся отношениями односторонней зависимости индивида от власти, ожиданиями получения от нее различных благ. В России подданническая политическая культура обладает рядом специфических черт, что обусловлено влиянием цивилизационных, географических, исторических особенностей ее развития:

• * в России политическая культура дуалистична и представляет собой неорганическое взаимодействие (иногда жесткое противоборство) двух социокультурных потоков, ориентирующихся на системы ценностей Востока и Запада. Доминирующий социокультурный поток, охватывающий большинство населения, всегда ориентировался на ценности корпоративизма (ценности коллективизма, соборности), справедливости, равенства; он отличался приверженностью патриархальным традициям (привычке подчиняться власти, потребности в руководстве и т. д.). Другой поток, иные субкультуры содержали ценности свободы, индивидуализма, прав человека, плюрализма и т. д.;
• * расколотость и неоднородность российской политической культуры обусловили конфронтационный характер отношений между ее носителями. Противоположные представления и образы желаемого справедливого общества, существующие у различных социальных групп, при низкой общей культуре российского населения, постоянно сталкивались, составляя основу острой, порой жестокой, политической борьбы. Это объясняет, почему Россию на протяжении всей ее истории сотрясали бесконечные бунты, гражданские войны, революции;
• * концентрация политического господства в руках правящего класса, начиная с раннего Средневековья. Она была вызвана тем, что освоение громадных российских просторов и защита протяженных границ от воинствующих соседей были возможны (при отсутствии развитой технологической, материальной и коммуникационной инфраструктуры) лишь с помощью сильной власти. Поэтому именно политические факторы (политическая воля монарха, сильное государство, разветвленный бюрократический аппарат, развитая репрессивная система) обеспечивали поступательное развитие российского общества;
• * отсутствие свободного индивида и зрелого гражданского общества, которые всегда приводят к тому, что политическая жизнь концентрируется в руках правящего класса. Сохранение в советское время в качестве общепринятых стандартов политического поведения подданнических политических ориентации, несмотря на утверждения новой власти о широком участии населения в политике, было обусловлено рядом причин:
• * преодоление социально-экономической и культурной отсталости России можно было обеспечить усилением интегрирующей и мобилизующей роли государства;
• * концентрация экономической, политической и идеологической власти в руках нового, сформировавшегося в советское время правящего класca - партийной номенклатуры, которая стала олицетворять собой государство, привела к поглощению индивида обществом;
• * легитимация партийно-государственной власти, утверждение ореола ее святости, высшей и неоспоримой ценности по сравнению с любой другой формой лояльности характерны для стран со значительным удельным весом маргинальных групп. Именно они стали социальной базой советского тоталитарного режима.

Особенности подданнической политической культуры советского типа раскрываются через характеристику устойчивых черт, элементов политического сознания (политического мышления, установок, ценностей и стандартов политического поведения), которое определяется как бюрократической по своему содержанию. К числу особенностей советской политической культуры относятся Салмин, А.М. Политическое развитие России и актуальные проблемы политологии // Полис. - 2001. - № 3. - С. 16.:

• * иерархичность как наиболее существенная черта любого бюрократического сознания. Высшему слою бюрократической иерархии (неважно, было это поместное дворянство или партийная номенклатура) принадлежит монопольное право на истину в последней инстанции, моральные оценки; зависимому же населению остаются бездумное приятие и следование авторитарным формулам;
• * авторитет как основной принцип бюрократического сознания (в данном случае КПСС), а сакрализация авторитета стала сущностью тоталитарного политического мышления. В таком сознании мир представлен целостно и лишен противоречий. Сверхконцентрация всех видов власти в тоталитарных обществах не только отчуждает человека от собственности и власти, но и поглощает его, лишает индивидуальности;
• * закрытость, состоящая в абсолютизации политических ценностей рабочего класса и полном отрицании таких достижений западной демократии, имеющих общечеловеческое значение, как правовое государство, принципы разделения властей, права Человека, гражданское общество и т.д.;
• * абсолютизация революционных способов преобразования общества и игнорирование эволюционных методов. Политический радикализм обусловлен наличием у субъекта политики упрощенной картины мира и завышенных социальных ожиданий. Низкий уровень общей культуры социальных субъектов вызывает состояние нетерпения, стремление к быстрой реализации, собственных социальных ожиданий. Революции являются, по их мнению, наиболее быстрым и радикальным способом решения всех проблем. Политическая культура постсоветской России представляет собой синтез разнородных политических ценностей, установок и стандартов политической деятельности. Тип политической культуры современного российского общества можно назвать фрагментарным, что означает:
• * политическая культура не представляет собой единого целого, а соединяет элементы разнородных субкультур и отражает ситуацию раскола в обществе, состояние переходности;
• * отсутствие согласия между носителями различных субкультур относительно базовых ценностей, идеалов и целей общества порождает повышенную конфликтность и социальную напряженность в обществе, подталкивает большинство населения к признанию приоритета местных или региональных интересов.

В условиях господства такой политической культуры баланс интересов и ценностей может поддерживаться исключительно сильной властью. В перспективе в результате процесса демократизации фрагментарная политическая культура должна трансформироваться в плюралистическую культуру, основывающуюся на одновременном сосуществовании и диалоге различных субкультур.

Политическая культура современной России представляет собой явление сложное и противоречивое. Сегодня с переменным успехом идет борьба разнонаправленных политических тенденций (демократизм-авторитаризм, централизация-регионализация, глобализация-изоляционизм), столкновение различных политических субкультур (радикал-либеральной, национально-патриотической, коммунистической), представители которых пользуются разной политической лексикой и прибегают к разным системам политической аргументации. Все это обусловливает необходимость формирования политической культуры и отдельных ее субкультур многонационального, евразийского российского общества.

Проблема формирования политической культуры наиболее актуальна в отношении молодого поколения, поскольку молодежь находится в решающей стадии становления личности, она наиболее подвержена всем влияниям, течениям, наиболее восприимчива ко всему, что видит и слышит. Молодежь нашей страны живет сейчас в обстановке свободы выбора, чего раньше не было, в том числе и выбора политических ценностей, пристрастий и идеалов. Этот выбор сделать очень не просто. Произошли ломка многих представлений, крушение легенд, старых стереотипов. В этих условиях приходится решать непростые задачи формирования политической культуры молодого поколения.

Во-первых, формировать политическую культуру можно лишь на основе глубоких знаний о политике. При этом важно определить, какой объем знаний и какого содержания знания необходимы для того, чтобы стать политически культурным деятельным человеком. Во-вторых, формировать политическую культуру можно лишь на основе плюралистического подхода. Общаясь с молодежью нужно показывать разнообразие существующих мнений, взглядов, теорий, точек зрения на важнейшие вопросы социальной жизни. Только так можно сформировать у нее такие качества, как уважение к чужому мнению, толерантность, готовность к диалогу и компромиссу. В-третьих, молодежь стремится к объединениям, к формальным и неформальным организациям. Это вполне естественно и следует поддерживать подобные инициативы. В-четвертых, формирование политической культуры тесно связано с гражданской культурой, которая включает уровень осознания индивидом общественных задач, социальных проблем, степень его активности. Поэтому формирование гражданской и политической культуры должно осуществляться как единый процесс.

Одной из актуальных задач, стоящей сегодня перед политической и интеллектуальной элитой общества, -- формирование общих ценностей и норм, которые могли бы объединить общество, преодолеть его раскол. Другими словами, формирование новой политической культуры предполагает формирование новой, объединяющей идеологии.