Миллесгорден можно рассматривать как произведение искусства с тщательно продуманной сценографией, которую составляют террасы, фонтаны, лестницы, скульптуры и колонны. Всё это дополняет разнообразная растительность и широкая панорама, открывающаяся на залив Вэртан с высокой скалы Херсерюд.

В 1906 году скульптор Карл Миллес приобрёл участок земли на острове Лидингё, а в 1908 году архитектор Карл М. Бенгтссон, с которым он познакомился во время учёбы в Мюнхене, построил по его заказу жилой дом с ателье. Поселившись в этом красивом доме, Карл и Ольга Миллес прожили в нём до 1931 года, после чего уехали на 20 лет в Америку. Но и в Америке Миллес не забывал свою любимую усадьбу - Миллесгорден. Он ежедневно писал домой, отдавал распоряжения о том, что следует посадить в парке и как за ним ухаживать. Постепенно, по мере того, как ему позволяли финансовые возможности, он приобретал соседние земельные участки. Выросшее таким образом имение стало делиться на несколько террас. Сегодня общая площадь, занимаемая парком и музеем, составляет почти 18.000 квадратных метров. Последней, в начале 1950-х годов, была создана Нижняя терраса. После этого супруги Миллес возвратились из США и до самой смерти Карла Миллеса, последовавшей в 1955 году, проводили летний сезон во вновь построенном по проекту архитектора Эверта Миллеса - сводного брата скульптора - одноэтажном доме, находившемся на Нижней террасе. В зимнее время адресом скульптора была Американская Академия в Риме.

В 1936 году благодаря щедрому дару супругов Миллес был создан фонд "Дом Карла и Ольги Миллес в Лидингё" и уже к концу тридцатых годов музей стал доступен для публики. Фонд, в который входят представители шведской государственной власти и коммуны Лидингё, и сегодня руководит деятельностью музея Миллесгорден.

Уникальный парк ежегодно привлекает тысячи посетителей и является одной из главных туристических достопримечательностей Швеции. Миллесгорден открыт круглый год. Здесь организуются различные выставки и мероприятия, имеющие целью воплотить в жизнь мечты Миллеса.

Рассмотрим подробнее некоторые из достопримечательностей Миллесгордена.
Первое, что встречает посетителя, - это величественный вход. Мраморный портал служил когда-то входом в старый стокгольмский отель "Рюдберг", который был снесён в 1914 году.

Войдя на территорию, мы проходим через чугунные ворота, на которых можно прочесть слова, ставшие девизом всей жизни и деятельности Карла Миллеса: “Дай мне творить, пока не меркнет день". Они взяты из стихотворения художницы Рут Миллес (1873-1941) - сестры Карла. Кованая ограда вокруг первого дворика была исполнена по эскизам архитектора Эверта Миллеса - сводного брата Карла, построившего несколько зданий в Миллесгордене. На стене, окружающей этот маленький дворик, установлено несколько белых парковых урн, над которыми художник работал в 20-е годы. Эти урны послужили образцами для миллесовских кашпо, которые можно купить в магазинчике при музее.

Прогулка по саду обычно начинается от стены на Верхней террасе , где установлена одна из юношеских работ Миллеса, созданных в Париже, - Под звёздами (1900). В то время Миллес находился под влиянием романтико-реалистического стиля французского скульптора Огюста Родена. Трогательную деталь представляет маленькая фигура, лежащая свернувшись комочком, за парой на скамейке. Она изображает самого Миллеса, напоминая о том, как он бедствовал в годы учёбы в Париже. Большинство скульптур Миллеса, выставленных в Миллесгордене, являются слепками различных заказных работ, оригиналы которых находятся в других местах Швеции или за границей. Это относится и к маленькой фигуре-фонтану Тритон (1916), выдувающему воду из раковины. Оригинал этого фонтана был куплен принцем Эуженом и находится в Вальдемарсудде. Изящно рифлёная ванна фонтана исполнена из чёрного гранита (диабаза), а фигура тритона - из бронзы. Совсем рядом находится ещё один из декоративных фонтанов Миллеса, плодов его богатой фантазии - Маленькая наяда (1916).

Прежде чем продолжить путешествие по Верхней террасе, загляните в Малое Ателье - пристройку к главному зданию. Оно было построено в 1920-е годы и дополнено снаружи лоджией. Украшающая его фреска с мотивом Неаполитанского залива написана Юргеном Врангелем (1881-1957).

В нишах установлены фигуры Двух муз (1925-1927), находящихся в Стокгольмском Концертном зале. Малое Ателье, созданное по проекту брата Карла, архитектора Эверта Миллеса, при жизни хозяина Миллесгордена использовалось как мастерская. В наши дни здесь находится выставка портретов Ольги Миллес и скульптур Рут Миллес.

По пути к Пруду Сусанны посетители проходятсреди других работ, - мимо бронзового торса Фольке Фильбю тера (деталь центральной фигуры Фонтана Фолькунгов в Линчёпинге, 1927), Бегущего кабана и Бегущей косули (часть фонтана "Диана", находящегося во дворе Дворца спичек в Стокгольме, 1928). Обязательно остановитесь у Пруда Сусанны, где всё лето цветут красные и белые водяные лилии, и отдохните в прохладной зелени четырёх плакучих ив под журчание фонтана. Сусанна изваяна из одного блока чёрного гранита (диабаза), добытого в Глимокре, в провинции Сконе. За этот фонтанМиллес был удостоен Гран-При на Всемирной выставке в Париже в 1925 году.

Ниже большого дома, у пруда, находится каменный стол на мраморной подставке, исполненный Акселем Валленбергом. На столе - несколько портретов известных деятелей культуры и близкиз друзей Миллеса, среди них главного интенданта Эрика Веттергрена (1911), композитора Хуго Алъвена (1911) и архитектора Фердинанда Буберга (1906). На одной из колонн можно увидеть предложенный Миллесом вариант Памятника Энгельбректу, предназначенного для Ратуши в Стокгольме. Радикальный лаконизм фигуры ярко выражает характерную для старого борца за свободу волю к борьбе. Архитектор Рагнар Эстберг, строивший Ратушу, остался, однако, недоволен предложенным вариантом и передал заказ скульптору Кристиану Эрикссону. Миллес представлял своего Энгельбректа в чёрной бронзе, стоящим с позолоченным мечом высоко на колонне перед Ратушей. Одна копия этого варианта хранится в Ратуше, а другая в музее Зорна в Муре.

В Миллесгордене есть колонны, взятые от различных известных зданий, например, старого Драматического театра, дворца Макалёс и кафедрального собора в Упсале.Высокая колонна из песчаника, как и та, что стоит у входа, взята от здания оперного театра, построенного Густавом IIIна площади Густава Адольфа в Стокгольме (снесён в 1891 году). Коринфский капителий этой колонны был выполнен Сергелем. Две овальные чаши изваяны из серого шведского гранита.

У подножия окаймлённой кипарисами лестницы расположена Средняя терраса , на которой мы можем полюбоваться Певцом солнца, стоящим на высоком четырёхугольном цоколе из гранита. Это торс, который был создан специально для Миллесгордена. Установленный на одной из набережных Стокгольма оригинал был создан по заказу Шведской академии в 1920-е годы и посвящен поэту Эсайасу Тегнеру. Певец солнца стоит лицом к востоку, в сторону восхода солнца. О том, что Миллесу было присуще чувство юмора, свидетельствует маленькая черепашка, выглядывающая из-под правой ноги Певца солнца.

Подобная идея пришла в голову Миллесу и когда он работал над своими двумя Кабанами (1929). На передней ноге одного из них сидит жук, а на другом - маленькая ящерица. Эти кабаны являются копией скульптуры, заказанной лордом Мелчеттом в Лондоне, а затем купленной Густавом VI Адольфом. Теперь они находятся в дворцовом парке Ульриксдаль под Стокгольмом. Склонность Миллеса к шуткам проявилась и в группе, изображающей учёного-путешественника Свена Хедина (1932), сидящего на верблюде в пустыне Гоби в Азии. Поставив на якорь "корабль пустыни" он измеряет высоту солнца. На Средней террасе, обрамлённой длинным рядом гранитных колонн, находятся также фонтан Венера и раковина (1917), бронзовый эскиз к Гению (1940), а в самом конце - слепок головы Посейдона (1930).

Прежде чем продолжить путь вниз по величественной Небесной лестнице , сверните влево, чтобы зайти в Маленькую Австрию и на Ольгину террасу . Терраса Маленькая Австрия обладает особой атмосферой, живо напоминающей о родных местах Ольги в Австрии. Терраса была готова к 50-летию Ольги в 1924 году. Это был подарок Карла. Здесь есть две часовни, в каждой из которых находится Мадонна с мёртвым Христом . Пиета XVI века, находящаяся в меньшей часовне, - французского происхождения, а та, что находится в большей часовне, служащей местом захоронения супругов Миллес, сделана в XV веке в Германии из окрашенного камня.

Одна из американских учениц Миллеса, Фрэнсис Рич, выполнила бронзовую скульптуру, изображающую покровителя зверей Франциска Ассизского. Эта скульптура подарена художницей Миллесгордену.
Деревянное распятие является современной копией с более старого оригинала, находящегося в одной из церквей в провинции Вестманланд.

Прямо под Маленькой Австрией расположена Ольгина терраса с фонтаном. Этот фонтан был создан Миллесом для музея Метрополитен в Нью-Йорке в начале 1950-х годов, но сейчас перенесён в Брукгрин Гарденс недалеко от Чарлстона в Южной Каролине, США. Миллес часто заимствовал мотивы из греческих мифов о богах и давал им своё, в высшей степени индивидуальное толкование. В данном случае речь идёт об источнике водной нимфы Аганиппы на горе Геликон в древней Греции, вода которого дарила вдохновение художникам. Три фигуры символизируют различные виды искусства: Музыку, Живопись и Скульптуру. Лежащая женская фигура изображает Аганиппу, отражающуюся в своём источнике.
У подножия Ольгиной террасы, слева, расположено Бистро Миллесгордена , во дворе которого выставлена скульптура Принцессы-конькобежки (1948).

Небесная лестница ведёт вниз, к Нижней террасе , создание которой началось ещё в 1940-е годы и было почти закончено ко времени кончины Карла Миллеса в 1955 году. Эта терраса сияет красивым красным песчаником, добытым в местечке Эльвдален, в провинции Даларна. Миллесу хотелось, чтобы это место напоминало римскую пьяццу с играющими фонтанами.

Прежде чем спуститься с последних ступенек, остановитесь у находящегося слева фонтана Святой Мартин (1955). Святой Мартин, который жил в IV веке, символизирует здесь Милосердие. Он изображён отрезающим мечом кусок своей мантии, чтобы отдать его распростёршемуся на земле нищему. Оригинал находится в Канзас Сити, США. Внизу, в пруду, справа от святого Мартина, можно увидеть фавна, а слева - ангела, являющего некоторые человеческие черты. Ангел почёсывает укушенную комаром ногу, а на руке у него надеты часы. Здесь же находится эскиз к монументу, который должен был быть установлен перед зданием ООН в Нью-Йорке. Это Бог-отец на Радуге (1949), занятый укреплением звёзд на тверди небесной. В самом низу, на цоколе, стоит ангел, помогающий Богу в его работе. Он подаёт звёзды Богу-отцу, бросая их вверх одну за другой. Спустившись на Нижнюю террасу, сверните направо, чтобы посмотреть на группу Музицирующих ангелов (1949-1950). Все они были созданы в США для различных фонтанов. Одной из крупнейших работ Миллеса в США является фонтан Воскресение (1939-1952) на кладбище церкви Фоллс Чёрч в пригороде Вашингтона. Фонтан насчитывает три десятка фигур. Его тема - воссоединение родственников и близких друзей после смерти. Некоторые из скульптур этого фонтана окажутся, если мы повернёмся лицом к Небесной лестнице, перед нами, на маленькой террасе. Прототипами различных фигур были люди, с которыми Миллес когда-то встречался, например, Отшельник со своими двумя собаками, Слушательница и Сестры.

Одно из центральных мест в творчестве Миллеса занимает Рука Бога (1954). Копии этой работы находятся в разных концах света: в США, Японии, Австралии, Индонезии. Оригинал выполнен для шведского города Эскильстуны.

Миллес стремился к тому, чтобы скульптуры на Нижней террасе вырисовывались, как силуэты на фоне неба, поэтому все они установлены на высоких цоколях. Он был первооткрывателем в своих хитроумных конструкциях, возносящих скульптуры ввысь. Бронзовые фигуры снабжены внутри несущими конструкциями из нержавеющей стали. Неискушённому глазу кажется, что скульптура свободно парит в воздухе, балансируя на острие. Следуя дальше по направлению к мосту на Лидингё, посетители проходят мимо головы Орфея (1936) на колонне из красного песчаника, Ангелов, катающихся на коньках (1948), а также скульптуры Человек и единорог (1938). Среди журчащих водных каскадов нетрудно заметить Иону и кита (1932). Фантазия Миллеса снабдила пророка Иону шкиперским венком и фигурой, удивительно напоминающей фигуру Будды.

Одной из самых грандиозных работ Миллеса является конная статуя Фольке Фильбютера, входящая в Фонтан Фолькунгов в Линчёпинге (1927). На создание несколько жутковатой фигуры Фильбютера Миллеса натолкнул эпизод из книги Вернера фон Хейденстама “Дерево Фолькунгов".В книге рассказывается о том, как в XIII веке основоположник рода Фолькунгов Фильбютер изъездил всю страну в поисках своего пропавшего внука. Когда его конь должен был перейти вброд реку, он поскользнулся на мокром камне. Именно это движение хотелось передать Миллесу. Динамичность и изогнутость форм он позаимствовал в китайском искусстве. Миллесу принадлежало значительное собрание конных фигур из Китая, познакомиться с которым можно в находящейся в главном здании Монашеской келье. Добавим, что цоколь статуи из чёрного диабаза украшен сценами, связанными с историей рода Фолькунгов. Так, мы видим здесь святую Биргитту на пути в Рим.

Отсюда видна и деталь другого монумента, выполненного Миллесом. Это Голова индейца из чёрного гранита, входящая в Монумент мира (1936) в Сент-Поле, штат Миннесота, США. Этот монумент высотой примерно 12 метров высечен из светло-жёлтого мексиканского оникса. В самом верху, перед домом, виден ещё один Индеец. Это одна из самых последних работ Миллеса, выполненная в Детройте, США. Статуя, изображающая индейца, несущего на плече каноэ, называется Spirit of Transportation .

Древнегреческий бог моря Посейдон (1930) семиметровой высоты установлен на площади Ётаплатсен в Гётеборге. Экземпляр, находящийся в Миллесгордене, является копией, подаренной Миллесу шведским государством на 80-летие скульптора в 1955 году. Миллес умер в сентябре того же года. До последнего дня своей жизни он занимался украшением Нижней террасы. К моменту своей смерти он жил вместе с Ольгой в низком, похожем на бунгало здании - Доме Анны , построенном в конце 1940-х годов.

Человек и Пегас (1949) является одним из поздних шедевров художника. Крылатый конь Пегас символизирует полёт фантазии и жажду свободы. Оригинал этой скульптурной группы находится в Де Муане, штат Айова, США, а копии, кроме Миллесгордена, в Токио, Антверпене и Мальме. Большая рыба из красного гранита не окончена. По замыслу Миллеса на рыбе должны были сидеть несколько каменных фигур. На восточной стене есть плита из красного песчаника, добытого в Эльвдалене, на которой можно прочитать духовное завещание Миллеса. В нём он описывает свою любовь к Ольге и Миллесгордену.

Светлая женская фигура неподалёку изображает прорицательницу Кассандру. Она изваяна из экебергского мрамора скульптором Акселем Валленбергом. Валленберг был учеником Миллеса в 1920-е годы и на протяжении нескольких лет его ближайшим сотрудником в Миллесгордене.

В пруду вытянутой формы скачет на дельфине Солнечный блик (1918), за которым следует группа Тритонов (сыновей Посейдона в греческой мифологии), а также мощная и элегантная Европа и бык, оригинал которой находится на площади Стура Торьет в Хальмстаде, где эта скульптура была воздвигнута в 1926 году. Греческий миф вдохновил здесь Миллеса ещё на одно величественное произведение. В нём рассказывается о том, как финикийская принцесса Европа была похищена богом Зевсом, обратившимся в прекрасного быка. У Миллеса бык облизывает протянутую руку принцессы. Наверху, у дома Анны, находится слепок с античной скульптуры волчицы с близнецами Ромулом и Ремом. Миллес получил специальное разрешение города Рима на снятие слепка с этой скульптуры. Оригинал является этрусской работой V века до нашей эры.

Большое главное здание на Верхней террасе было домом и мастерской супругов Миллес в 1910-1920-е годы. В конце 1930-х годов дом, в связи с передачей Миллесгордена шведскому народу, открыли для публики. Супруги Миллес жили тогда в Америке.

Из магазинчика при музее можно подняться по лестнице в буфетную и комнату, где Карл и Ольга Миллес завтракали. Эта часть музея стала доступной для посетителей после реконструкции здания зимой 1985 года. В комнате для завтраков Ольга Миллес выполнила декоративные росписи в синих тонах на дверцах буфетов, а стены облицованы синим дельфийским кафелем XVIII века. В буфетах выставлена часть собранной супругами Миллес коллекции стекла и фарфора.

Интерьер Галереи с колоннами и пилястрами с ионическими капителями, а также красивыми стенами из искусственного мрамора выдержан в стиле строгого классицизма. Этот интерьер был создан в 1920-е годы при перестройке всего нижнего этажа. Обратите внимание на мозаичный пол, созданный, как и алебастровые светильники на потолке, по эскизам Миллеса. В этой комнате демонстрируются небольшие эскизы и слепки работ Миллеса. Однако из-за периодических перестановок в коллекциях экспозиция здесь не является постоянной.

Большое Ателье было рабочим местом Миллеса в 1910-1920-е годы. Здесь он работал над моделями для многих своих монументальных работ, таких, например, как Орфей и Европа и бык. В 1950-е годы ателье использовалось для хранения большой античной коллекции, принадлежавшей Миллесу. В настоящее время здесь выставлена часть гипсовых моделей Миллеса, позволяющих проследить всё его творчество. В последнее время этим моделям не раз приходилось уступать место для временных экспозиций, которые организуются музеем.

В Музыкальной комнате организуются концерты для небольших групп слушателей. Во время таких концертов приходится как следует поработать роялю фирмы "Стейнвей", принадлежавшему Карлу Миллесу. Рояль этот был подарен Миллесу друзьями на его 50-летие. В 1986 году для Музыкальной комнаты Миллесгорден получил в дар новый пол из итальянского травертина. Миллесу с самого начала хотелось, чтобы пол в этой комнате был каменным, но при жизни у него не было возможности осуществить эту идею.

Во время своих поездок по Европе в 1920-е годы супруги Миллес покупали различные произведения искусства. Со временем из них сложилась значительная коллекция живописи, скульптуры и прикладного искусства. Из сокровищ этой коллекции можно отметить мраморный репьеф Мадонна с младенцем Донателло (1386-1466). Акварельный эскиз работы Огюста Родена был подарен автором Карлу Миллесу в 1906 году. Среди других работ привлекает внимание вид на Венецию с мостом Риальто художника Каналетто-старшего, а также пейзаж, приписываемый французскому мастеру XVII века Клоду Лоррену.

На одной из стен висят тканые обои из Бовэ (Северная Франция). Эти обои XVI века были отреставрированы в 1920-е годы после того, как Миллес обнаружил их в одной из антикварных лавок Старого города в Стокгольме в очень плохом состоянии.

Старый орган происходит из женского монастыря в Зальцбурге, и говорят, что на нём играл отец Моцарта. Два современных стеклянных канделябра изготовлены фирмой Стебен Гласе в Нью-Йорке. Среди деревянных скульптур религиозного содержания обращают на себя внимание два рельефа на алтарных шкафах XVI века: Богородица на смертном одре и Святая Анна.

В одной из витрин по пути в Красную комнату выставлено несколько ранних работ Миллеса. Некоторые из них носят реалистически-бытовой характер, как, например, Нищенка (1901), Девочка с котом (1901), Женщина против ветра (1903). В этих небольших скульптурах Миллес изобразил бедных и простых людей с такой симпатией и сочувствием, которые свидетельствуют о его интересе к социальным вопросам. Стены в Красной комнате выполнены в технике "stuccolustro" итальянским штукатуром Конте, рабо-тавшимв Стокгольме в 1920-е годы. Декоративный мозаичный пол составлен самим Карлом Миллесом по мотивам, заимствованным им из жизни моря.

Вдоль стен представлено несколько скульптур Миллеса, а в центре - прекрасный зелёный Солнечный блик (1918). Миллес часто предпочитал для своих бронзовых скульптур зелёный цвет или, как в скульптуре химика Карла Вильхельма Шееле (1912), глубокий тёмный, почти чёрный. Тот же тёмный цвет отличает Сведенборга (отвергнутый проект памятника Сведенборгу в Лондоне, 1928) и Бога всех религий (1949).

В переходе, ведущем к античной коллекции, привлекает внимание рельеф из изввстняка Танцующая менада (1912). В этот период Миллес испытывал сильное влияние античного искусства, прежде всего древнегреческого. Мраморный портал, купленный Миллесом в Мюнхене в 1906 году, происходит из Северной Италии. Находящаяся под порталом римская мраморная статуя Венеры зовёт нас дальше, к античной коллекции.

Маленькая комната, временами использовавшаяся Ольгой Миллес как ателье для её портретной живописи, называется Монашес кой кельей. В настоящее время там демонстрируются небольшие произведения различных культур, входящие в античное собрание.

Большой конь из жёлто-зелёной глазированной керамики в нише справа относится к династии Тан (618-906). Здесь же установлены китайские конные статуи из различных пород камня. В витрине, сделанной в форме пирамиды, показаны небольшие египетские скульптуры из базальта, бронзы и фаянса.

В трёх витринах напротив представлены статуэтки из бронзы и мрамора, а также золотые украшения и монеты из Древней Греции, Рима и Египта. Сервиз для вина из аттических амфор с чёрными фигурами оформлен мотивами, напоминающими о культе греческого бога вина Диониса.

Во время поездок по Европе в 1910-1920-е годы на Миллеса произвело сильное впечатление античное искусство. Много раз, бывая в музеях, он заполнял один альбом за другим зарисовками античных скульптур и разного рода предметов искусства. С большим интересом изучал он и восточное искусство. Когда доходы Миллеса в 1930-1940-е годы значительно возросли, он начал выделять большие суммы на приобретение античных скульптур и фрагментов. В результате сложилась большая античная коллекция, которая демонстрируется в длинной и узкой галерее, расположенной над фонтаном Сусанна . Попасть в галерею можно из Монашеской кельи. Пока Миллес жил в США, коллекция, состоящая, в основном, из греческих и римских мраморных скульптур, была выставлена в его доме в Крэнбруке. В 1948 году она была выкуплена шведским государством и передана Миллесгордену.

Текст: Ёран Сёдерлунд
Фото: Щеглов Михаил ,

В период с XII по XIII века в России произошло становление особой архитектурной школы. На северо-востоке Европейской части России стали сооружаться красивые здания, преимущественно церкви и монастыри, из белого известняка. Именно поэтому их называют белокаменными памятниками.

В рамки знаменитого туристического маршрута страны – Золотое кольцо России – включены два уникальных города – Владимир и Суздаль. Именно здесь родился особый архитектурный стиль, для которого характерны парящая легкость гармонично вписанных в окружающий ландшафт зданий и искусная резьба по камню. Белокаменные постройки Владимира и Суздаля являются шедеврами русского зодчества и находятся под присмотром .

Суздаль – город, который сохранил не только архитектуру, но и дух Древней Руси. Здесь иногда кажется, что находишься в прошлом, в том далеком времени белокаменных палат и церквей. Особенно сильно это чувство в Городе мастеров, где до сих пор, как в старину, работают кузницы, а гончары лепят горшки и игрушки, приглашая на мастер-класс. Прямо на улице можно напиться кваса или купить медовухи, а возле торговых рядов взять извозчика. Город помнит всю русскую историю, здесь сохранилось более 200 архитектурных памятников.

Не меньше памятников сохранилось и во Владимире. Этот город называют воротами Золотого Кольца. Здесь творили свои белокаменные шедевры древнерусские резчики, писал иконы Андрей Рублев. Храмы, словно шкатулки покрыты необычной резьбой, которая зародилась на владимиро-суздальской земле. Она характерна как раз для периода древнерусского зодчества, и по ней часто определяют время строения. Подобная техника и белокаменное строительство распространено во многих городах Золотого Кольца. Этот популярный туристический маршрут помогает вдохнуть настоящего русского воздуха, прикоснуться к истории России, ее вере, ее бессмертному народу.

По не вполне понятным причинам Российской Федерацией не были представлены к включению в список Всемирного наследия другие памятники того же круга - Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском (1152-56), Георгиевский собор в Юрьеве-Польском (1230-е, XV век), Покровский монастырь в Суздале и Княгинин монастырь во Владимире (оба - начало XVI века).

Белокаменные памятники Владимира и Суздаля — ФОТО

Всего в 4 км от Суздаля, в Кидекше, сохранился старейший памятник белокаменного зодчества древней Руси. Он находится под охраной ЮНЕСКО и действует как музей. Борисоглебская церковь, которую построил князь Ю. Долгорукий, датируется 12 веком. По легенде именно в этом месте от руки брата Святополка погибли Борис и Глеб. Церковь почитает их как первых русских мучеников. Здание не отличается пышной красотой, и как настоящий русский богатырь стойко переносит тяготы жизни. Здесь сохранились старинный фрески, похоронен сын Юрия Долгорукого с женой и дочерью.

Уникальное строение 12 века является жемчужиной русской архитектуры, истории, искусства. В этом храме венчались на царство и покоятся с миром Московские и Владимирские князья, сохранились работы Андрея Рублева. Белокаменный храм построил сын Юрия Долгорукого – Андрей. Он выделил на строительство десятую часть своего имения, желая построить храм не хуже Киевской Софии. Над украшением Успенского собора трудились мастера из многих городов Киевской Руси, Галича, Греции и Германии. Именно отсюда пошло понятие белокаменной резьбы, фрагменты которой можно наблюдать на внешнем облике собора. Это картина вознесения Александра Македонского, отроки, брошенные в печь Вавилонским царем, сорок севастийских мучеников и др. Главный купол пятиглавого собора был позолочен червленым золотом и в народе собор получил название Златоверхий.

На одном из белокаменных блоков Золотых ворот есть печать князя Андрея Боголюбского, говорящая о том, что ворота построены в период его княжения. Первоначальный облик строения представить трудно, так как ворота много раз перестраивали после войн и пожаров. По историческим данным подобных въездов в город было семь, но сохранились только одни ворота — Золотые. Хан Батый, осаждая город, так и не смог пройти через них в город, а дубовые ворота, которые потом сняли с петель и везли в Орду, затонули в реке Клязьме. Маленькая надвратная церквушка Ризоположения ныне действующий музей, в котором экспонируется выставка оружия и воинских доспехов.

В летописях особо подчеркивается факт, что работы в Дмитриевском соборе выполнены именно русскими мастерами. Они достигли особого искусства, создавая каменные росписи и барельефы на стенах собора. Этот шедевр часто называют драгоценным ларцом. На фасадах храма 566 резных картин. Верхняя часть почти сплошь покрыта резьбой. Под окнами выложен колонный пояс. Внутреннюю отделку выполняли греческие мастера, но от старинных фресок сохранились только фрагменты. После татарской навалы собор был разграблен и реставрировали его только во время правления Николая.

Боголюбский княжеский дворец летописцы сравнивали с дворцом царя Соломона. Белокаменное строение отличалось необыкновенной пышностью богатством. До наших дней оно не дошло в первозданном виде, но сохранились палаты князя Андрея в составе церкви Рождества Богородицы. А в 1954г. исследователь Н.Воронин обнаружил лестничную башню. Колокольня, которая над ней надстроена более позднего периода. Перед дворцом сохранилась площадь, выложенная белым камнем, продуманы даже желоба для стока воды. Князь Андрей прожил здесь 17 лет и был убит в лестничной башне.

Маленькая белая церковь отражается в воде реки Нерль, и словно плывет. Окрестности храма – это заливные луга, которые являются природоохранной зоной, но никогда еще церковь не затопляло в периоды разлива. Она построена князем Андреем в честь сына Изяслава в начале 12 века. Это самый совершенный белокаменный храм древнерусского зодчества. В нем идеально подогнаны камни, стройные высокие стены. Внутренние росписи не сохранились, но внешне церковь украшена белокаменной резьбой и барельефами. До наших дней она сохранилась в несколько измененном виде, некоторые части строения были разобраны.

Кремль стал началом города Суздаль и самым древним его строением. Строительство проходило во время правления Владимира Мономаха. На территории кремля жил сам князь и его дружина. До наших дней сохранились земляные глиняные валы. Позже были устроены деревянные стены для защиты от врага и простояли до 1719г. О Суздальском кремле есть много упоминаний в древнерусских летописях. На его территории находится также церковь, которую заложил Владимир Мономах. Чуть позже на ее месте воздвигли белокаменный собор, который тоже дошел до наших дней в измененном виде. Верхняя часть собора выложена кирпичом. Во внешнем убранстве главными являются резные орнаменты древнерусских мастеров. Внутри сохранились фрески 13, 15 веков. Здесь же похоронены сыновья Юрия Долгорукого и другие князья.

Монастырь-крепость изначально был построен в очень хорошем стратегическом месте. Конечно, деревянные первые строения не сохранились, каменные стены и башни с бойницами, амбразурами были построены в 16в. Стены монастыря помнят и татарские набеги, и посещения царственных особ и неугодных властям раскольников и бунтарей. Последних содержали в подвалах монастырского тюремного комплекса, который использовали даже чекисты для выявления предателей. На территории монастыря есть памятник героям литовско-польской войны, установлен крест похороненному здесь князю Минину-Пожарскому.

В Залесье была воссоздана основа русской государственности. И там же, во славу этой государственности, был создан один из самых прекрасных во всей средневековой Европе художественных ансамблей, в котором все три радующие глаз великие искусства - зодчество, живопись и ваяние - представлены прославленными шедеврами.

В краю лесов естественно расцвели деревянное зодчество и деревянная скульптура. От них ничего не осталось, но искусство древоделей вызывало восхищение современников.

Когда в 1160 г. пожар уничтожил ростовскую деревянную церковь, построенную в конце X в., летописец отмечал сокрушенно, что другой такой дивной церкви «не было ни будет».

И это искусство оказалось в конце концов сильнее пожаров, ибо оно ожило в белокаменном строительстве и в белокаменной резьбе Владимиро-Суздальской Руси. Не характерно ли, что еще в 70-х годах XII в., когда за владимирцами прочно укрепилась слава каменщиков, их по-старому называли в то же время и древоделями...

Мало что сохранилось от каменных построек Мономаха на северо-востоке. Самые ранние из дошедших до нас тамошних храмов были воздвигнуты при сыне его Юрии Долгоруком (основателе Москвы), который первым из суздальских князей стал добиваться преобладающего положения на Руси. Это - церковь св. Бориса и Глеба в селе Кидекше, в четырех километрах от Суздаля, и собор Спасо-Преображения в Переславле-Залесском.

Одноглавые четырехстолпные крестово-купольные храмы с тремя массивными абсидами и фасадами, широко расчлененными плоскими лопатками. Храмы-богатыри, столь типичные для русского зодчества середины XII в., но в самой своей грузности, приземистости выделяющиеся четкостью архитектурного замысла, могучей в своей простоте красотой. Стены лишены украшений, щелевидные окна - словно бойницы. Эти храмы выстроены в суровое время, когда тяжелая борьба за главенство еще не была завершена суздальскими владыками. Строг и прост храмовый интерьер. При Юрии церковь в Кидекше даже не была расписана и богослужение происходило в ней среди голых стен. Кидекшская церковь заслуживает нашего особого внимания. Это первая церковь, сложенная из белого камня (местного известняка), блоки которого идеально подогнаны друг к другу. От нее-то и пошло ослепительное белокаменное зодчество, что создало нынешнюю мировую славу Владимиру на Клязьме.

Церковь св. Бориса и Глеба в селе Кидекше. 1152 г.

В город этот, так названный в честь его основателя, Владимира Мономаха, перенес свою резиденцию сын Юрия Долгорукого от брака его с половецкой княжной - знаменитый Андрей Боголюбский.

То был крупный государственный деятель, отважный полководец и изворотливый дипломат. Летописец называет его «самовластием». И действительно, он пожелал властвовать безраздельно и над прочими русскими князьями, и в собственной вотчине. Опираясь на посадских людей, Андрей круто расправлялся со старой знатью, ростовскими и суздальскими боярами, противившимися его единодержавию. Твердо шел к намеченной цели. Суздальские войска, к которым присоединились князья, привлеченные Андреем на свою сторону, взяли приступом Киев и разграбили «матерь городов русских». По рассказу летописца, победители не пощадили ничего, ни храмов, ни жен, ни детей: «....был и тогда и Киеве на всех людях стон и туга, скорбь неутешная и слезы непрестанные». Но, взяв Киев своими полками, Андрей не поехал туда сесть на отцовский и дедовский престол. Пожелал править из Владимира. Историческая заслуга его заключается в том, что он мечом и хитроумной политикой приостановил распад Руси, понял значение Владимиро-Суздальской земли как нового центра ее объединения. И личностью, и своими делами он выражал свое время, тревожное и жестокое. Сумел воплотить и объединительные стремления народа. Кончил трагически, убитый в своем дворце в Боголюбове восставшими против него боярами. Но дело его не погибло.

Собор Спасо-Преображения в Переславле-Залесском. 1152 г.

А город Владимир, как и все княжество, стал при нем крупнейшим очагом русской культуры. По словам летописца, Андрей «сильно устроил» Владимир, привлек в него «купцов хитрых, ремесленников и рукодельников всяких».

То была твердыня, к которой с почтением относились другие европейские государи. И твердыня эта так чудесно украсилась, что и сейчас мы видим в ее памятниках одно из самых высоких достижений художественного гения нашего народа.

«Золотые ворота» во Владимере 1184 г.

В Лаврентьевской летописи читаем, что «приведе ему (Андрею Боголюбекому) бог из всех земель мастеры». Скорее всего, заезжие мастера прибыли из Галицкой Руси, игравшей важную роль в культурных связях Владимиро-Суздальской земли с Западом. Влияние царившего тогда в Западной Европе романского стиля, несомненно, сказалось на владимирском искусстве. Но этим не ограничиваются возможные сопоставления. В частности, истоки владимиро-суздальской храмовой пластики пытались отыскать не только в Киеве и Галиче, но и в Ассирии, Индии, Александрии, Малой Азии, Кавказе, Иране, равно как в Саксонии, Швабии, Северной Италии и Франции. Переплетение культур обнаруживается во всем мировом искусстве. Но точно ток же, как константинопольская София - шедевр византийского искусства (каковы бы ни были его истоки), а романские соборы - шедевры западноевропейского средневекового зодчества, такие памятники, как владимирский Успенский собор, церковь Покрова на Нерли и владимирский Дмитриевский собор, - величайшие шедевры русского искусства. Не найти им подобных в иных странах, ибо могли они возникнуть только на русской земле, олицетворяя тот идеал красоты, который сложился и достиг столь замечательного расцвета в тогдашнем главном центре этой земли. Ведь именно в этих памятниках раскрывается душа нашего народа в определенный период его исторического развития равно как сознание его национальной самобытности, любовь к своей земле, красоту которой они были призваны увенчать не только для своего времени, но и для всех последующих поколений русских людей, славя в ней красоту вселенной.

Успенский собор во Владимире. 1158-1161 гг. Расширен в 1185-1189 гг.

Перед памятниками Владимира и Суздаля русский человек той поры должен был испытывать волнение, просветлявшее его душу. Какая ясность и стройность и какая гармония с окружающим пейзажем!

Искусство как увенчание природы... Так ведь мыслил и древний грек, возносясь духом перед Парфеноном.

Мы вспомнили об Элладе не случайно. Не «мраком средневековья», а лучезарной, жизнерадостной красотой, преодолевшей архитектурную суровость предыдущих десятилетий, дышит искусство Владимиро-Суздальской Руси в пору расцвета.

Шедевры искусства создаются навечно. Владимир и Суздаль по праву занимают почетное место среди городов Европы, наиболее богатых художественными сокровищами мирового значения.

Как твердыня, высятся Золотые ворота Владимира (1164 г.), одновременно служившие городу и узлом обороны, и торжественным въездом. Их мощный белокаменный куб, прорезанный огромной аркой и высоко увенчанный златоглавой церковью, - замечательное сооружение крепостной архитектуры. А на противоположном конце города высились некогда столь же, вероятно, мощные и парадные Серебряные ворота.

Успенский собор (1158-1161 гг.) был воздвигнут в центре Владимира на высокой береговой круче, так, чтобы, видимый отовсюду, он гордо царил над городом и округой.

Величественный, все вокруг превосходящий и себе подчиняющий, как и держава князя Андрея!

В этом соборе, на постройку и украшение которого князь Андрей выделил десятую долю своих доходов, находилась величайшая русская святыня - икона Владимирской богома-тери, шедевр византийского искусства. Внутреннее убранство храма ослепительно сверкало золотом, серебром и драгоценными каменьями, что вызывало сравнение с легендарным библейским храмом царя Соломона. Суровая простота долгоруковских храмов отошла в прошлое. А через два с половиной века после постройки Успенского собора великий Рублев украсил его фресками, которые являют собой сияющую вершину древнерусской монументальной живописи.

Церковь Покрова на Нерли. 1165 г.

При Всеволоде, брате Андрея, прозванном Большое Гнездо, Владимиро-Суздальская Русь достигла наивысшего могущества. Автор «Слова о полку Игореве» так обращался к нему:

А ведь можешь ты Волгу
Веслами всю раскропить.
Дон шеломами
Вычерпать!

Зодчие князя Всеволода возвели вокруг одноглавого шестистолпного храма новые стены, увенчали их четырьмя главами и расчленили фасады на пять частей - прясел. Еще более величественным, со своим пирамидально нарастающим пятиглавием, в своей широко, но слитно и четко разросшейся белокаменности, стал этот храм, обретя подлинно классическую для русского зодчества могучую стать.

Мы говорили о переплетении культур, искусств.

Во всей русской поэзии, давшей миру столько непревзойденных шедевров, нет, быть может, памятника более лирического, чем церковь Покрова на Нерли, ибо этот архитектурный памятник воспринимается как поэма, запечатленная в камне. Поэма русской природы, тихой грусти и созерцания.

И кажется нам правдивым предание, что князь Андрей построил этот храм «на лугу», недалеко от своих боголюбовских палат после кончины любимого сына Изяслава - в память о нем и в умиротворение своей печали...

Водная гладь, заливные луга и, словно башня, словно свеча, сверкающий ослепительной белизной этот легкий одноглавый храм, так чудесно вырастающий над их простором во всем своем бесконечном изяществе, во всей своей чарующей ясности, лаконической красоте.

Да, это такое же совершенство, как классическая дорическая колонна, как самые высокие достижения архитектуры древней Эллады.

Обычного типа небольшой четырехстолпный храм, какие строились при Юрии Долгоруком. Но какое коренное различие! Вместо грузного, вкопанного в землю куба - устремленность ввысь в общем облике и чуть ли не в каждой детали. Удивительное преодоление тяжести камня, материи в сказочной летучести удлиненных форм, подчас создающее впечатление невесомости.

Дмитриевский собор во Владимире. 1194-1197 гг.

Арочный фриз и углубленные многоарочиые порталы - очевидно, романского происхождения, но какими массивными, даже тяжеловесными кажутся в сравнении с церковью Покрова на Нерли современные ей западноевропейские храмы!

В конце XVIII столетия из-за малой доходности для духовенства этой заброшенной тогда церкви игумен Боголюбова монастыря получил разрешение владимирского епископа разобрать ее, чтобы использовать материал для постройки монастырской колокольни. Церковь уцелела лишь потому, что заказчики и подрядчики не сошлись в цене.

При Всеволоде, чья слава и власть так поражали современников и перед которым, по слову летописца, трепетали все страны, «Суздальская область еще в начале XII в., захолустный северо-восточный угол Русской земли, в начале XIII в. является княжеством, решительно господствующим над остальной Русью» (В. О. Ключевский).

Построенный при нем Дмитриевский собор во Владимире (1194 - 1197 гг.) должен был олицетворять и эту славу, и эту власть. Летописец с гордостью отмечает, что к этому времени для строительства уже не «искали мастеров от немец».

Как и церковь Покрова на Нерли, Дмитриевский собор - одноглавый четырехстолпиый крестово-купольный храм. «Но как Покровская церковь отличалась от храмов Юрия, так и Дмитриевский собор был столь же глубоко отличен от церкви Покрова. Зодчими собора как бы руководило желание возвратить его массам тот спокойный, несколько тяжеловесный ритм и мощь, которые были столь типичны для храмов Юрия Долго-рукого... Однако при всем этом храм отнюдь не приземист и не грузен. В отличие от храмов Юрия, Дмитровский собор подчеркнуто величественен и по-своему строен; но это не утонченная женственная грация церкви Покрова на Нерли, а могучая, прекрасная слаженность и мужественная пропорциональность… Ни одна частность не нарушает величавого, медленного ритма княжеского собора» (Н.Н. Воронин).

Таково предельно точное определение архитектурного замысла Дмитриевского собора. И все, что тут сказано, объясняет то грандиозное впечатление, которое производит на нас этот храм. В той же степени, что и церковь на Нерли, Дмитриевский собор один из тех шедевров искусства, которые утверждают в нашем сознании веру в великие судьбы человеческого рода, ибо высшее благородство форм свидетельствует в искусстве о неиссякаемом величии человеческого духа.

Но не только благородство форм, не только идеальные пропорции храмового здания создают подлинную уникальность Дмитриевского собора. Мы глядим, глядим на его высокие стены и не можем наглядеться. Как чудесная сказка широко развертывается перед нами белокаменная резьба. Все, что на Руси было создано замечательного в скани, гравировке, эмали, басме рукописном орнаменте и особенно в деревянной резьбе, нашло свое отражение в изобразительных и декоративных мотивах этого шедевра владимирских каменосечцев.

«Храмы (Владимиро-Суздальской области) украшались с расчетом на то, что толпы толкущегося возле них в праздник народа найдут и время и охоту разобрать поучительные темы наружных украшений и воспользуются ими как наглядным наставлением и церковным обучением» (Н. П. Кондаков).

Все так, но вот мы, потомки тех русских людей, что толпились во времена князя Всеволода перед белокаменной роскошью воздвигнутого им собора, любуемся его резной поэмой с тем же, вероятно, что и они детски-радостным восхищением, вовсе не думая о ее назидательном смысле.

Во всем древнерусском искусстве монументальная пластика получила полное развитие только во Владимиро-Суздальском княжестве, при этом развитие исключительное по своим художественным достижениям. В основе этой пластики - древние традиции деревянной резьбы, восходящие к языческим временам. Народное начало, питавшее древнерусское искусство, тут проявилось особенно ярко в рельефе, сливающемся с архи-тектурой, дополняя ее и украшая. Любовь к природе, прославление ее красоты - вот что составляет истинное содержание этой замечательной декоративной скульптуры. Духовенство не могло этому воспротивиться: заказывая мастерам из народа назидательную композицию, оно неизбежно давало им возможность проявить в ней народную фантазию, жизнелюбивое народное мироощущение, без которых зачахло бы их вдохновение.

Каменная резьба украшает и церковь Покрова. Там, наверху каждого из трех фасадов, библейский царь Давид изображен с гусями среди львов, лишенных всякой свирепости и птиц внимающих его гласу. Но эта сцена, всем своим настроением перекликающаяся с архитектурой храма, не играет существенной роли в общем его облике: это всего лишь прекрасное его украшение. То же можно сказать и про рельефы боковых прясел.

Совсем иным выглядит резное убранство Дмитриевского собора. Оно занимает более половины стены, вьется по колоннам арочного пояса, поднимается, все заполняя, до закомар – полукруглых завершений фасадов, и затем все так же узорчато восходит по барабану. И так все стройно, так изящно распределено, так гармонично согласовано, ажурной вязью покрывая чуть ли не все здание, что кажется, будто перед нами драгоценный ларец, сработанный искуснейшим ювелиром по заказу сказочного великана.

Да, драгоценный ларец. Или - каменный ковер. Каменный узор - излюбленное древнерусское узорочье. Пышно расшитая ткань, отороченная кистями колончатого пояса...

Но не передать всего, что рождают память и воображение, когда смотришь издали на эту каменную поэму.

Радость для глаз - чистая, непосредственная, как бы торжествующая над всеми мирскими печалями.

«Чудным велми» показался Дмитриевский собор летописцу. Любо смотреть и вблизи на это узорочье. Несложны сюжеты рельефа. Тот же царь Давид-псалмопевец. Или же как полагал Н. П. Кондаков, за которым следует крупнейший современный знаток древнерусской каменной скульптуры Г. К. Вагнер, - сын царя Давида - мудрый Соломон, автор «Пяти тысяч песней». Александр Македонский, согласно средневековой легенде, возносящийся на небо. А вот и сам Всеволод Большое Гнездо на троне, с коленопреклоненными сыновьями. Обычное для всей тогдашней Европы возвеличение государевой власти, через церковь благословляемой богом.

Что нам до всего этого! Перед нами в стройном узорочье развертывается нечто совсем другое, куда более значительное и не стареющее.

Звери, птицы, растения в самом причудливом изображении: львы с «процветающими» хвостами, гуси со сплетенными шеями и т. д. И все в строчку, как на расшитом полотенце, при этом нарядно, весело, празднично.

Мономах, дед строителя этого храма, говорил в своем «Поучении»: «Зверье разноличнии, и птица, и рыбы украшено твоим промыслом, господи!.. Все же то дал бог на угодье человеком, на снедь, на веселье».

Именно на веселье. И оно так играет, так искрится в легкой резьбе, так славит вселенную, что правильно было сказано: тут уже обожествление самой твари, а не творца. И в этом - непреходящая значительность, сияющая красота скульптурного убранства Дмитриевского собора.

Что это - «звериный стиль», в основе своей восходящий к скифам, а от них к Передней Азии, к Ирану? Быть может, но ведь звери фигурируют в средневековом искусстве самых разных народов - от Китая до Скандинавии. Здесь же звериный мир показан в своем, русском, обличий, восходящем к древнеславянским мифам. Это - русское народное мироощущение, запечатленное в белом камне, искусство русских каменосечцев, в древоделии выработавших свои художёственные приемы и изощренную технику. Русская сказка в камне, исполненная живого трепетного ритма.

«Владимиро-Суздальская пластика занимает совсем особое место в истории средневековой скульптуры. Хотя в ее сложении сыграли свою роль восточные, византийские и западные элементы, тем не менее ни на Востоке, ни в Византии, ни на Западе мы не найдем ни одного памятника, который хотя бы в отдаленной степени повторял то, что было создано руками русских мастеров... И если романская скульптура на Западе стихийно развивалась в сторону обособления фигуры от стены... то на Руси художественная эволюция протекала в обратном направлении. Тяжелый высокий рельеф, таивший в себе возможность перерождения в круглую скульптуру, был переведен русскими мастерами на язык деревянной резьбы, а затем подчинен тому орнаментально-плоскостному началу, которое всегда так ценилось древнерусским художником... На Руси место статуй заступил плоско трактованный рельеф... И в руках древнерусских художников он сделался совершенным средством для выражения их мыслей и чувств» (В. Н. Лазарев).

Истинно народное творчество. И разве не показательно, что даже в близкие нам времена на крестьянских избах (особенно северных областей) встречались украшения, как по своим мотивам, так и по своему стилю напоминающие рельефы Дмитриевского собора?

В этом соборе русскими зодчими и ваятелями была достигнута удивительная согласованность скульптурного убранства с архитектурой. Декоративность рельефов не только не затемняет архитектурного замысла, но еще ярче, убедительнее выявляет замысел, так что весь собор - шедевр гармонии и меры. И потому его совершенство знаменует высшую ступень в развитии владимиро-суздальского строительного искусства.

В воздвигнутом несколько десятилетий спустя (1230 - 1234 гг.) Георгиевском соборе в Юрьеве-Польском, который можно назвать лебединой песней этого искусства, гармония уже нарушена. Тут узорочье, замечательное по своей изощренности и мастерству, стушевывает членения стены, приобретает самостоятельное значение, утверждает победу декоративного начала над архитектурным. А это нарушает художественное единство памятника.

Во второй половине 12 в. – начале 13 в. – время расцвета Владимиро-Суздальского княжества. Это было одно из крупнейших феодальных образований северо-востока древней Руси. Формирование Владимиро-Суздальского зодчества началось во времена князя Ю.Долгорукого (1140-1150-гг.). Этот князь строил много крепостей, возможно поэтому многие его церкви отвечают характеру крепостного зодчества. Его сын, Андрей Боголюбский, начинает большое строительство во Владимире, который он делает своей столицей, для чего, по свидетельству летописи, приглашает мастеров из разный земель Древней Руси, а также романской Западной Европы. Привлечение западноевропейских мастеров было демонстрацией отказа от киевских художественных традиций. А.Боголюбский задумывает сделать Владимир главным городом Древней Руси, стремясь превзойти Киев. Даже главные ворота города, сложенные из белого камня города он, по примеру Киева называет «Золотые» (1164).

Золотые ворота были главным торжественным въездом в город, перекрывались высоким арочным сводом. По сторонам ворот находился земляной вал высотой 9 м и шириной у основания 24 м. Снаружи город опоясывал ров глубиной более 8 м и шириной около 22 м.

Главным храмом города становиться Успенский собор (1158-1160). Это была построенная из тщательно обработанного белого камня трёхнефная трёхапсидная постройка с шестью крестчатыми столбами, поддерживавшими своды и барабан. Широкие фасады придавали храму торжественность и величественность. Стены собора были богато украшены аркатурно-колончатым фризом, клиновидными консолями и капителями романского характера и пояском поребрика над аркатурой – эта характерная деталь убранства в дальнейшем пройдёт через всю историю владимиро-суздальской архитектуры и затем войдёт в состав архитектуры Московского государства. Снаружи храм был украшен фресковой росписью – сохранился фрагмент с изображением двух павлинов с пышными хвостами и растительным орнаментом, между позолоченных колонок изображены фигуры пророков со свитками в руках. Таким образом, белые фасады храма были украшены цветным фресковым поясом, который предвещал появление в дальнейшем на этой части храма резного декора. Фасад украшали также немногочисленные резные белокаменные рельефы с изображениями на религиозные сюжеты, а также маскаронами с женскими лицами (символ посвящения храма Богородице), и головами львов по углам окон. Белокаменная резьба выполнялась в двух техниках – плоско-графическая и округлая, горельефная. Она вполне самобытна, что указывает на начало сложения местной скульптурной школы. Однако многие элементы – каменные аркатурные колончатые пояса и др., как и появление самого каменного рельефного резного декора, указывают на непосредственное влияние романских мастеров Западной Европы.

Таким образом, со времени возведения Успенского собора Владимира яркой особенностью архитектуры Владимиро-Суздальской земли стало использование резного белокаменного архитектурного декора .

После пожара в 1185 г. собор был реконструирован – по указанию князя Всеволода ІІІ в 1185-1189 г. собор был расширен за счёт пристройки к нему по периметру новых стен, которые стали своеобразным «футляром». Новые стены собора также были украшены белокаменными резными деталями.

Важное значение в строительной деятельности А.Боголюбского имел дворцовый ансамбль в Боголюбове на р.Нерли, недалеко от Владимира (1158-1165 гг.). Ансамбль воспринимался как единое целое. Княжеский замок был каменной крепостью, княжеский дворец и храм – белокаменными. Княжеский дворец стоял на вымощенной белым камнем замковой площади, посреди которой находился восьмиколонный златоверхий киворий – «святой шатёр» над каменной чашей для освящения воды – самая изысканная постройка ансамбля. Из дворца переход вёл на хоры церкви и через неё на крепостную стену. Храм имел чрезвычайно пышный интерьер – своды поддерживались не столбами, а колоннами с лиственными («коринфскими») позолоченными капителями. Позолоченными были также и косяки порталов, а пол устлан толстыми медными плитами со спаянными оловом швами. Боголюбовский дворец выдерживает сравнения с лучшими дворцовыми ансамблями Западной Европы того времени, отличаясь от них оригинальным русским обликом.

Самой выдающейся постройкой времён А.Боголюбского является церковь Покрова на Нерли (1165). Храм располагается при устье р.Нерли, на заливном надпойменном берегу. Чтобы поднять здание над уровнем разлива зодчие соорудили основание под храм (высотой 5,3 м.), засыпали его искусственной насыпью и облицевали её склоны белым камнем. Арки фасадов являются своеобразным лейтмотивом здания, многократно повторяясь в рисунке оконных проёмов, порталов, аркатурном поясе, куполе. Скульптурные украшения храма не многочисленны, но тактично расположены в полукружьях закомар . Храм первоначально был окружён белокаменной аркадой и стеной в юго-западном углу.

Цели прославления государства служил Дмитриевский собор во Владимире , возведённый кн. Всеволодом (1194-1197). В основе собора (как и в церкви Покрова на Нерли) лежит однокупольный четырёхстолпный трёхапсидный храм. Но художественный образ другой – «романские» декоративные детали получают в соборе широкое развитие. Тонкие высокие окна подчёркивают вертикальный ритм сооружения, который гасится аркатурным поясом с богатой резьбой по камню – фигуры святых и растений. В основе скульптурной декорации храма лежит глубоко продуманная программа, связанная с символическим выражением религиозных идей и прославлением княжеской власти. Центральным изображением является фигура псалмопевца Давида, но также широко представлены изображения растений и животных.

Источником владимирской скульптурной резьбы является, с одной стороны народная резьба по дереву, а с другой – искусство западно-европейских мастеров, работавших у владимирских князей.

Очередным храмом, богато украшенном белокаменной резьбой является Рождественск и й собор в Суздале (1222-1225). Храм представлял собой традиционный шестистолпный трёхапсидный храм, увенчанный, вероятно, одним куполом на барабане (не сохранился, в современном состоянии храм венчают пять куполов). Рельефный резной белокаменный декор покрывает разлчные выступающие элементы здания – карнизы, колоннчатые аркатурные пояса и др. Учёные предполагают, что вероятно в декоре этого храма возникла система плоской ковровой орнаментации стены, на которой ясно выделялись выполненные в высоком рельефе резные камни и композиции. В дальнейшем этот приём ещё больше развидлся в соборе Юрьева-Польского.

Уникальным памятником владимиро-суздальской резьбы по камню являются рельефы Георгиевского собора в Юрьеве-Польск о м (от слова «поле », 1230-1234 гг.). В 15 в. храм рухнул, но в том же столетии был восстановлен со значительными изменениями во внешнем виде и расположении рельефов. Реконструкция первоначального расположения рельефов позволяет говорить о сложной и последовательной программе скульптурного убранства храма.

На этих пяти храмах можно проследить развитие монументальной белокаменной резьбы от скромных опытов Андрея Боголюбского до сплошного резного убора, покрывавшего от цоколя до главы храмы 13 в.

Архитектура и изобразительное искусство Новгорода 12-13 вв.

Раньше всех формирование местной архитектурно-художественой школы прослеживается в Новгороде. Каменные сооружения Новгорода начала 12 в., возводились при финансовой поддержке новгородских князьей, концентрировавших в своих руках значительные экономические ресурсы новгородского княжества. В соответствии с местными художественными вкусами и особенностями северной архитектуры храмам Новгорода свойственны лаконизм, суровая монументальная простота форм, компактность объёмов.

Типичен в этом отношении Георгиевский собор Юрьева монастыря сооружённый мастером Петром в 1119-1130 г. Его облик отличается богатырской мощью, смелая ассиметрия композиционного решения, созданная вынесённой за массив здания мощной лестничной башней, не нарушает целостности сооружения. Устремлённые ввысь мощные лопатки завершаются спокойными полукружиями арок. Собор лишён каких-либо украшений, его фасады оживлены лишь 4 рядами узких окон и ниш. Таковы также Николо-Дворищенский собор (1113), собор Рождества Богородицы Антониева монастыря (1117).

В 1136 г. новгородцы изгоняют своих князей и устанавливают своеобразную феодальную республику, во главе которой стояло вече – общее собрание новгородцев. Однако, внутренняя и внешняя политика Новгорода определялась советом бояр – именитых граждан во главе с посадником и архиепископом. Своеобразие общественной жизни Новгорода (демократичность) нашло отражение в его архитектуре и изообразительном искусстве. Архитекторы и художники опирались в своих исканиях на широкие народные художественные традиции, очень органично перерабатывали приходившие новшества, приспосабливая их для выражения своих собственных идей.

Со второй половины 12 в., со времени установления в Новгороде феодальной республики, новгородское зодчество претерпевает решительные изменения. Храмы становяться более компактными, значительно уступая в размерах княжеским сооружениям предшествующей поры, т.к. возводятся не на княжеские средства, а на деньги простых мещан. Храмы увенчиваются лишь одним куполом на широком барабане, но в то же время они по прежнему монументальны и величественны. В них как бы заключена огромная сила, отвечающая духу времени и нравам людей той неспокойной эпохи. Сохранилось несколько храмов этого периода – церкви Петра и Павла на Синчьей горе (1185-1192), Рождества в Перыни (первая половина 13 в.), Спаса Преображения на Нередице (1198) и др. Большинство этих храмов отличаются простотой венешнего облика, их декор очень скуп, конструкция ясна.

Чрезвычайно интересна монументальная живопись Новгорода 12 – начала 13 в. Она свидетельствует об упорных творческих исканиях и о широких культурных связях новгородцев. Если росписи Новгородской Софии ещё тесно связаны с киевско-византийским кругом, то фрески собора Рождества Богородицы Антониева монастыря (1125) говорят о самостоятельности и взаимодействии с романской живописью Западной Европы. Обращение к романскому искусству обогатило новгородскую живопись, придало ей предельную эмоциональную выразительность образов святых и отцов церкви, которые наполнены необыкновенной глубиной и подлинным величием. Эти же черты характерны и для творчества новгородских иконописцев того времени – демократичностью, выразительной красочностью и лаконизмом силуэтов отличаются иконы “Устюжское Благовещенье ”, “Спас Нерукотворный”, “Успение ” и др. Местоположение Новгорода и его богатства способствовали тому, что в нём обосновывались многие приезжие мастера, в т.ч. Феофан Грек . Торговые связи с западным миром способствовали знакомству месных мастеров с романским и готическим искусством Европы.

В 1237 – 1240 гг. полчища монголо-татарского хана Батыя стирают с лица земли многие города Древней Руси, включительно с Киевом, Черниговом, Гомелем, Владимиром, Суздалем, Рязанью, Москвой, и многими другими. Новгород не пострадал от нашествия, но уничтожение многих соседних земель повлияло и на его экономику, строительство в нём замирает и оживает лишь в конце 13 в.

Архитектура Новгорода 14-15 в.

Первым каменным храмом после длительного строительного затишья является церковь Николы на Липне (1292). Эта церковь дала толчок для развития нового стиля в зодчестве Новгорода, и к середине 14 в. появились храмы в зрелых формах, с классической ясностью своих пропорций. Среди них церкви Фёдора Стратилата на Ручье (1361), Спасо-Преображенский собор на Ильине улице (1374), а также церковь Петра и Павла в Кожевниках.

Церкви 14-15 вв. отличались гораздо меньшими размерами, чем княжеские соборы 11-12 вв. Наряду с типичной для новгородской архитектуры монументальностью масс и лаконичной простотой объёмов в них появляюся новые черты. Широко распространившееся трёхлопастное завершение стен увеличило стройность зданий, исчезла трёхапсиднасть – все храмы этого времени с одной апсидой, которая делалась значительно ниже восточной стены. Строители отказываются от древнерусской системы кладки и переходят к местным строительным традициям. Вместо кирпича стены выкладывались только из местного разноцветного камня, неровно обколотого, что потребовало обязательной обмазки стен известью. В результате усиливалась неровность стен, что дополнительно выявляло свойственную всему новгородскому и псковскому зодчеству скульптурность. Храмам свойственна суровость, но в то же время им присущи изящество, ясность архитектурного образа. Мощная гладь их стен члениться широкими лопатками и оживляется узкими окнами и нишами. Барабаны куполов украшены простым, но выразительным кирпичным орнаментом. Трёхлопастевые арки придают храмам нарядность, так же как накладные кресты и бровки на стенах.

В этих сооружениях новгородская архитектура находит своё классическое завершение. В 14 в. архитекторы лишь варьируют найденный тип здания, сообщая ему то большую интимность, то подчёркнутую строгость, то затейливую нарядность. Самобытный характер новгородских храмов не нарушается использованием декоративных приёмов других архитектурных школ. Так декор апсид напоминает оформление апсид романских храмов Германии, но он не вступает в противоречие с чисто новгородским обликом здания, подчинён его общему декоративному ритму.

Архитектура Новгорода развивалась на основе местных художественных традиций и вкусов. Вместе с тем это явление органично входит в общий процесс развития древнерусской архитектуры, обогащая его новыми идеями и формами.

Новгород, центр богатой боярской республики, поддерживал тесные торговые и культурные отношения со странами западной Европы, в первую очередь немецкими ганзейскими городами. Свидетельством этого является В ладычная (Грановитая ) палата новгородского кремля. Она была построена в 1433 г. приглашёнными европейскими мастерами в готическом стиле.

Первоначально Владычная палата, выстроенная из кирпича, была окружена открытой галереей, типичной для готических построек, ее освещали стрельчатые высокие окна, в интерьер вели порталы с лучковым фронтоном. Нижние этажи палаты служили для хозяйственных целей, использовались в качестве кладовых, погребов, столовых палат. Зал верхнего этажа имел церемониальное назначение, где новгородские владыки могли принимать гостей, вручать дары, устраивать заседания, праздничные трапезы, встречать послов. Здесь сохранилась кирпичная кладка сводов с нервюрами, опирающимися на круглый столб в центре. Название палаты «грановитая» появилось в публикациях в первой половине XIX в. из-за особенностей декоративного оформления сводов готическими нервюрами – «гранями». Владычная палата новгородского кремля является самым восточным и, пожалуй, единственным на территории России памятником европейской готики.

Часто можно услышать рассказы историков и архитекторов о русском каменном зодчестве. Особенно среди всех направлений выделяется Владимиро-Суздальская архитектура. Это совершенно не удивительно, поскольку немало памятников культуры, которые можно увидеть в наше время, сохранились именно в этих местах. Белокаменные памятники Владимира и Суздаля впечатляют и поражают воображение уже многих поколений людей. В статье пойдет речь о многих объектах этого архитектурного направления, мы познакомимся с их историей, внешним обликом и многим другим.

Что относится к этому направлению?

Для начала стоит рассказать о самом термине «Белокаменные памятники Владимира и Суздаля». Как ни странно, это не просто обозначение всех архитектурных объектов указанных мест. Оно включено в список К данному термину относится сразу 8 древних памятников архитектуры. Все они расположены во Владимирской области. Для того чтобы понять, как сформировался этот отдельный стиль архитектуры, стоит обратиться к истории.

Владимиро-Суздальское княжество некоторое время являлось важным политическим и культурным центром Руси. Это было в XII-XIII веках. Считается, что направление зодчества, которое развивалось здесь в то время, уникально. Это действительно так, поскольку оно соединяет лучшие традиции русской и византийской архитектуры, объединяя их во многих замечательных объектах.

Известные памятники этого направления

Таким образом, становится понятно, что представляют собой белокаменные памятники Владимира и Суздаля. Полный список достопримечательностей включаетв восемь объектов, среди них следующие:

• Успенский собор.
• Церковь Покрова на Нерли.
• Церковь Бориса и Глеба.
• Древний Суздальский кремль.
• Золотые ворота.
• Спасо-Евфимиев монастырь.
• Дворец Андрея Боголюбского.

Каждый из перечисленных имеет свои особенности. Все они являются важными объектами культурного наследия и охраняются государством. Теперь стоит подробнее рассмотреть некоторые из них.

Церковь Бориса и Глеба

Итак, вначале расскажем об этом замечательном объекте. Он представляет собой архитектурную постройку, которая отлично показывает особенности такого направления, как белокаменные памятники Владимира и Суздаля. Владимирская область может похвастаться многими интересными объектами, однако стоит остановиться именно на этом более подробно.

Церковь Бориса и Глеба представляет собой самую раннюю белокаменную постройку в этих местах, которая относится к 1152 году. Она была создана в те времена, когда правил великий русский князь - Юрий Долгорукий. Все ее линии очень просты, она имеет различные элементы декора, которые смотрятся очень сдержанно. По многим данным, церковь сильно пострадала при монгольском нашествии, однако впоследствии в 1239 году была восстановлена. На протяжении своего существования храм разрушался не один раз, в очередной раз это произошло в XVI-XVII вв. Многие его составляющие были разобраны и сложены заново. Интересно, что здесь проводилось множество археологических раскопок. В результате ученым удалось найти большое число предметов, среди которых - белокаменный саркофаг, детали декора, ранее украшавшего стены церкви, и многое другое.

Успенский собор

Еще один замечательный образец этого направления - Успенский собор. Как и другие белокаменные памятники Владимира и Суздаля, он относится к временам домонгольского нашествия. Собор до сих пор поражает посетителей своим величием и в то же время простотой. По многим данным, долгое время собор являлся центральным местом для богослужений в этих местах. Также здесь происходило множество важных исторических событий, например в храме венчались на княжение многие московские и Особый интерес представляет тот факт, что в соборе находятся фрески Андрея Рублева, их фрагменты сохранились до наших дней. Храм относится к 1158 году, а в 1161-м его стены уже украшали уникальные росписи. Успенский собор был значительно расширен после пожара в конце XII века.

Церковь Покрова на Нерли

Обязательно нужно рассказать и об этой жемчужине белокаменного зодчества. О ней можно услышать во многих источниках, она всегда чрезвычайно популярна среди туристов. Конечно же, все белокаменные памятники Владимира и Суздаля обладают особым очарованием, однако это место поражает своей тишиной и спокойствием. Итак, перейдем к описанию объекта. так же, как и другие рассматриваемые нами архитектурные сооружения, расположилась во Владимирской области. Если говорить точнее, то в селе Боголюбово. Существует несколько причин, по которым памятник культуры является уникальным. Например, его местоположение по-настоящему необычно. Ранее церковь находилась прямо в том месте, где впадала в Клязьму. Таким образом, ее было отлично видно с воды. Однако впоследствии русла рек заметно изменились. Храм начали возводить в 1165 году при князе Андрее Боголюбском, который решил построить его, чтобы увековечить память о своем погибшем сыне.

Суздальский кремль

Не только храмами славится этот край. Белокаменные памятники Владимира и Суздаля, описание которых можно прочитать в этой статье, включают также такой замечательный объект, как Он является еще одним классическим образцом данного направления. Кремль - самая старая часть города, которая, по мнению многих ученых, появилась еще в X веке. Сразу становится понятно, что объект обладает богатой историей, о которой стоит поговорить более подробно. Изначально здесь возвели крепость, вокруг нее располагались земляные валы. На них, в свою очередь, находились стены, а также башни. С XV века сооружение начали укреплять значительно лучше. В то время здесь появилась новая массивная стена из дерева с воротами и 15 башен. Однако большинство построек не дошло до нашего времени, их уничтожил пожар, произошедший в XVIII веке. Сохранились земляные укрепления и некоторые церкви, входящие в состав архитектурного ансамбля.

Это место всегда имело большую популярность у туристов. Каждый день здесь можно увидеть посетителей, поскольку многим интересно увидеть столь древний объект культурного наследия. Таким образом, мы рассмотрели белокаменные памятники Владимира и Суздаля. Россия имеет множество различных достопримечательностей, однако эти места смогут впечатлить каждого.