Взаимоотношения церкви и государства

Церковь во все времена играла важную роль в жизни общества. Уже в раннеклассовых обществах, существовавших в форме городов-государств, имелось три центра управления - городская община, дворец и храм.

Существует два основных вида взаимоотношений церкви и государства:

Наличие государственной церкви, у которой закреплено ее привилегированное положение по сравнению с другими вероисповеданиями;

Режим отделения церкви от государства и школы от церкви.

Статус государственной церкви характеризуется следующими моментами:

За церковью признается право собственности на широкий круг объектов - землю, здания, сооружения, предметы культа и т. п.;

Церковь получает от государства различные субсидии и материальную помощь;

Церковь наделяется рядом юридических полномочий (в основном в области брачно-семейных отношений);

Имеет право участвовать в политической жизни, в частности, через свое представительство в государственных органах;

Обладает широкими полномочиями в области воспитания и образования подрастающего поколения. Как правило, в образовательных учреждениях предусмотрено обязательное преподавание религии.

Для режима отделения церкви от государства (Россия, Франция, Германия, Португалия и др.) характерно следующее:

Государство регулирует деятельность религиозных организаций, осуществляет контроль за ними, но не вмешивается в их внутреннюю, внутрицерковную деятельность;

Государство не оказывает церкви материальной, финансовой поддержки;

Церковь не выполняет государственных функций и вообще не вмешивается в дела государства: занимается лишь вопросами, связанными с удовлетворением религиозных потребностей граждан;

Отношения между государством и церковью строятся на основе юридически закрепленного принципа свободы совести и вероисповедания, что предполагает свободу выбора религии и убеждений, отсутствие права государства контролировать отношение своих граждан к религии и вести их учет по религиозному принципу, равенство всех религиозных объединений перед законом.

Нормальное состояние взаимоотношений государства и церкви предполагает их сотрудничество, партнерство в решении насущных общественных задач, а не полную изоляцию друг от друга .

Это теория. А что происходит на практике? Какова роль Русской Православной Церкви (РПЦ) в политической жизни современного российского общества?

Роль РПЦ в политической жизни современного российского общества

Особенности взаимодействия политики и религии в условиях российского общества обусловлены рядом исторических и национальных обстоятельств. На протяжении веков действовали факторы, направленные на усиление роли религии, религиозных организаций в общественно-политической жизни: переплетение, начиная с Крещения Руси, религиозных и государственных начал, значительная роль православия в собирании и защите российских земель, развитии ряда сфер отечественной культуры, медленное развертывание до XX в. -- в отличие от Запада -- процесса секуляризации и др. Вместе с тем, долгое время наблюдалось прямое вмешательство государства в дела религиозных организаций, подчинение ему последних (например, в синодальный, советский периоды). Неодинаковые условия складывались и в разных регионах. Так, вторая по числу последователей религия в России -- ислам (в настоящее время около 19% верующего населения) не разделяет -- в политическом плане -- власть на мирскую и религиозную.

Специфична и ситуация в современной России, когда в силу известных экономических и общественно-политических неурядиц среди многих слоев населения получили распространение социальная апатия и недоверие ко всем властным структурам. В этих условиях значительная часть населения склонна доверять лишь отдельным государственным (армия) и общественным (церковь) институтам, они же сохраняют относительно немалый авторитет. Среди них в первую очередь религиозные объединения, традиционные для российского общества.

Хотя конституционный принцип светскости нового Российского государства предполагает отделение церковных дел от государственных, религиозных организаций от политики, в реальной жизни его трудно в полной мере реализовать. Несмотря на разные предназначения, цели, сферы деятельности религия (сфера сверхъестественного, духовной жизни, личных чувств и убеждений) и политика (специфическая сфера организации общественной жизни, властных отношений, управления социальными слоями, обществом и государством) неизменно взаимосвязаны

Взаимоотношения политики и религии требуют в каждый исторический период конкретного рассмотрения, призванного раскрыть специфику участия различных звеньев религиозных организаций любой конфессии в политике и особенности использования религии политическими деятелями. Историзм в подходе к вопросу воздействия религии на политику тем более необходим, что это приводило и к созидательным, и к разрушительным последствиям.

Вопреки разделяемому многими верующими принципу размежевания политики и религии, зафиксированному уже в Евангелии («отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22.21)), в России религиозные организации, по сути, никогда не устранялись от участия в общественно-политической жизни, идеологических и партийных противостояниях, межнациональных коллизиях и т.д.

Особо стоит отметить, что положения светского правового принципа, предполагающего признание независимости и автономности друг от друга политики и религии, признаны и в современных документах российских религиозных организаций.

Наиболее крупная и авторитетная религиозная организация России -- Русская Православная Церковь (православие исповедует три четверти верующей части населения) -- после долгих лет поисков оптимальной модели взаимоотношений с государством (симфонии) впервые твердо заявляет о необходимости дистанцироваться от любого государственного строя, действующих политических доктрин, конкретных общественных сил, в том числе находящихся у власти.

Отказ от вовлечения в политику выражается, в частности, в подчеркивании нежелательности членства священнослужителей в политических партиях, движениях, блоках, в первую очередь ведущих предвыборную борьбу, нецелесообразности их участия в выборах в представительные органы в качестве кандидатов в депутаты. Это -- новое, позитивное положение в социально-политической концепции церкви, хотя на практике подобные установки осуществляются подчас непоследовательно, да и вряд ли могут быть полностью осуществлены.

Стоит отметить, что с нормативно-правовой точки зрения сегодня отсутствует какая-либо система административной зависимости между органами власти и РПЦ как в России, так и в других странах канонической территории Московского Патриархата. Но, несмотря на официальное признание обеими сторонами (властью и церковью) автономии политики и церкви, даже при наличии их целенаправленных усилий на деполитизацию религиозных организаций, на практике не означает их взаимной изоляции.

Отказ от административного способа участия в процессах международной политики, характерного для имперской политики, ставит проблему становления нового механизма церковного присутствия в этой сфере общения. Как показывает практика, способом объединения усилий религиозных организаций и политических субъектов является совпадение в понимании ими международных проблем и путей их решения. В этом случае возникает реальное взаимодействие между Церковью и государством. Подобное совпадение не всегда является данностью, оно достигается в ходе общения и совместной деятельности.

Однако существует и другой вариант взаимодействия Церкви и государства. У нас в России существует мнение, что политика - неизбежно грязное дело; что политика - это бешеные деньги, убийства, жажда власти. Однако культивирование такого представления только поддерживает именно такую политику, которая отождествляется с грязью и частным интересом. Нерешенным остается вопрос: возможна ли другая, «чистая», политика?

Может быть, это как раз дело Церкви - внести в политику иное измерение? Причем «внести в политику» не чисто политическими средствами, а исходя из роли и значения «общественности», в какой-то степени независимой от политики как таковой, и руководствуясь тем «христианским гуманизмом», манифестом которого является Евангелие Сына Человеческого, Господа нашего Иисуса Христа.

Активность позиции Церкви по отношению к изменению существующей общественной ситуации будет определяться, по моему мнению, в большей степени теми целями и задачами, которые она будет перед собой ставить. Однако учитывая историческое развитие России, второй вариант развития отношений более желаем, потому что РПЦ имеет все же достаточно большое влияние на общество в целом, соответственно, имеет достаточно возможностей изменить его в лучшую сторону.

Но до тех пор, пока Церковь будет в основном удовлетворять индивидуальные религиозные потребности верующих, оставаясь по преимуществу сакральным и культовым институтом, никакого реального участия ни в политике, ни в общественной жизни ждать от нее не приходится. Невозможна будет и никакая общественно значимая христианская оценка происходящего: не будучи мнением сообщества, выработанным в процессе свободной дискуссии многих его членов, эта оценка остается всего лишь частным мнением отдельных людей, вес которого равен авторитету высказывающей его личности.

Таково влияние РПЦ на политическую и общественную жизнь российского общества. Какова же степень влияния католической церкви в Европе, а также причины данной сложившейся ситуации? Чтобы ответить на этот вопрос, обращусь к исследованиям Салмина А.М.

Сегодня проблема взаимоотношений церкви и государства остра как никогда. По данным опросов населения, подавляющее большинство россиян, так или иначе, осознают себя православными. Если принять во внимание, что крупнейшей и наиболее структурированной религиозной организацией в нашей стране является Русская православная церковь (Московский патриархат), осуществляющая активные контакты с государством, то становится очевидной необходимость особого подхода к изучению взаимоотношений церкви и государства. Ведь Россия - светское государство, не закрепляющая ни одну религию в качестве государственной. Данный подход должен лечь в основу более взвешенной, предсказуемой и оправданной государственной политики в этой области.

В последние годы появилось значительное количество работ в различных областях науки о проблемах, связанных с ролью религии в жизнедеятельности российского общества и государства, месте, роли и статусе церкви в современном обществе и государстве. Исследования охватывают широкий спектр вопросов, связанных с государственно-церковными отношениями в России. В то же время, до конца эта проблема остается неисследованной, и поэтому представляет особой интерес для изучения.

Повсеместное строительство и возрождение храмов, рост авторитета и влияния Русской Православной Церкви стали приметой нашего времени. Сегодня церковь является одной из хранительниц традиционных духовных ценностей в России и оказывает значительное влияние на формирование и развитие ее государственности и культуры. В этом заключается социально-историческая роль Русской Православной Церкви.

Русская Православная Церковь в разные исторические периоды как социум играла существенную и не всегда однозначную роль в жизни общества. В настоящее время ее социальная активность - это объективный фактор общественной жизни, с которым нельзя не считаться. Сегодня Русская Православная Церковь, отделенная Конституцией от государства, все чаще участвует в общественно-политической жизни страны». При этом, поскольку Российская Федерация в соответствии с Конституцией РФ является светским государством, последнее обстоятельство вызывает в обществе неоднозначные оценки.

Духовная жизнь современного российского общества существенно отличается от советских времен идеологическим многообразием, отсутствием государственной или обязательной идеологии, свободой совести и вероисповедания, свободой мысли и слова, правом каждого на образование, обязательностью основного общего образования, свободой литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, правовой защитой собственности, правом каждого на пользование учреждениями культуры и на доступ к культурным ценностям. И значительную роль в этом процессе сыграло принятие в 1993 году Конституции РФ, согласно ст. 14 которой Российская Федерация является светским государством. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

Через четыре года конституционная норма о светском государстве практически дословно была воспроизведена в ч. 1 ст. 4 Федерального закона от 26 сентября 1997 года №125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» с дополнением того, что не должно и вправе делать государство в лице своих органов:

• - не вмешиваться в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания;
• - не возлагать на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления;
• - не вмешиваться в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях»;
• - обеспечивать светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.

Государство также регулирует предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказывает финансовую, материальную и иную помощь религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, а также в обеспечении преподавания общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями в соответствии с законодательством об образовании.

Свобода совести в этическом плане - это право человека мыслить и поступать в соответствии со своими убеждениями, его независимость в моральной самооценке и самоконтроле поступков и мыслей. В то же время исторически свобода совести приобрела более узкое понимание - свобода в области религии. Она стала рассматриваться в плане взаимоотношений церкви и государства, а не только свободы мысли. В соответствии со ст. 28 Конституции РФ свобода совести означает право человека исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы и обряды и осуществлять атеистическую пропаганду. За незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов предусмотрена уголовная ответственность (ст. 148 Уголовного кодекса РФ). Гарантии свободы совести и религии включают:

• - равноправие граждан независимо от их отношения к религии, не допускающее ограничения прав граждан по мотивам конфессиональной принадлежности, разжигания вражды и ненависти на религиозной почве;
• - отделение религиозных, атеистических объединений от государства;
• - светский характер системы государственного образования;
• - равенство религий, религиозных объединений перед законом.

В России гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Иностранные граждане и лица без гражданства, законно находящиеся на территории России, пользуются правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с гражданами России и несут ответственность за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях. Граждане России равны перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности. Гражданин России в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой. Ничто в законодательстве о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях не должно истолковываться в смысле умаления или ущемления прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, гарантированных Конституцией РФ или вытекающих из международных договоров Российской Федерации.

Следует особо отметить, что в преамбуле Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» признается особая роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры; указывается, что в равной степени уважаются христианство, ислам, буддизм, иудаизм и другие религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России.

Действительно, Россия - государство многонациональное, что предопределило наличие в нем нескольких конфессий, в духовной жизни его общества представлены практически все мировые религии и ряд менее известных религиозных учений. Вместе с тем исторически православие, заимствованное князем Владимиром в Восточной Византии, являлось по сути своей ведущей религией на территории России. В настоящее время эта тенденция хотя и ослаблена (в России свою роль и значение для верующих обрели ислам, буддизм, иудаизм и другие религии), но продолжает существовать. Православие (христианство кафолическое, восточного исповедания) было направлено на создание русского централизованного государства и объединение народа вокруг великокняжеской власти, в силу чего православие превратилось в доминирующую религию преимущественно славянского и иного населения России, атрибутивно связанную с правящей властью. На определенном этапе (17 марта 1730 года) Русская Православная Церковь была подчинена Святейшему Правительствующему Синоду, превратившему Церковь в политический институт, подчиненный власти государства. Такое положение действовало до победы Октябрьской социалистической революции 1917 года. Декретом Совета Народных Комиссаров РСФСР от 20 января 1918 года «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» Россия провозглашалась светским государством, Синод упразднялся, все имущество Церкви объявлялось национальным достоянием, а сама Церковь и ее учреждения лишались статуса юридического лица. В обществе провозглашалась свобода совести, а религия становилась частным делом граждан России. На столь резкий шаг по отношению к Церкви большевиков сподвигнуло небезосновательное опасение возможности реставрации самодержавия в России изнутри при поддержке Русской Православной Церкви, поэтому цель, которую преследовал Декрет - максимально ослабить экономические и духовные позиции Церкви в пока еще политически слабом советском государстве. Происходящие в то время политические процессы не могли не касаться Русской Православной Церкви.

В советские времена церковь завоевывала автономию, а торжественное празднование тысячелетия крещения Руси послужило одним из сигналов к религиозному пробуждению общества. Церковь получила от государства независимость, которую прежде упорно отвергала, но о которой затем только могла мечтать. Церковь стала полноценным институтом гражданского общества, который рассматривает себя как частное явление в обществе и не может претендовать на всеобщность, зато получает полную независимость для отправления задач, возложенных на Церковь Богом.

До Революции 1917 года общество было тождественным государству: государство представляло собой силовую структуру общества, а общество не обладало никакой самостоятельностью по отношению к государству. По сути, в постсоветский период Россия проходила исторический этап, через который прошла еще в XIX века вся Европа: от «общества-государства» к «гражданскому обществу». Развитие капитализма, укрепившее частную собственность и сформировавшее прочный средний класс (третье сословие), обозначило границы, которые государственная власть не переходила: права человека, положенные в основу конституционного строя демократического государства.

В современном демократическом государстве религиозные вероучения исполняют роль регулятора нравственных ценностей в обществе, носителя моральных традиций и устоев. Возвышение даже наиболее востребованного населением учения о Боге - православия, как отмечает российский юрист, доктор юридических наук, профессор, член-корреспондент РАО Юрий Альбертович Дмитриев, означает оскорбление религиозных чувств верующих, исповедующих ислам, буддизм, иудаизм и другие вероучения. Таким образом, действующая Конституция пошла дальше провозглашения России светским государством, а «демократическое государство встало на позиции веротерпимости и толерантности по отношению к религиозной жизни населения, чего нельзя сказать о ряде представителей официальных духовных властей». И далее: «Русская Православная Церковь, при определенном попустительстве власти светской, занимает резко наступательную позицию в вопросах распространения веры, возвращения церковных ценностей и собственности, вмешивается в политическую, законодательную, образовательную сферы жизни общества. Такую деятельность нельзя назвать соответствующей Конституции и закону». Более того, это нередко порождает религиозные, а вместе с ними национальные конфликты, способствует росту шовинистических и расистских настроений в обществе.

Данная позиция представляется несколько радикальной хотя бы потому, что реально функционирующий институт гражданского общества должен вмешиваться и воздействовать на власть, в противном случае его роль и значение для общества непонятны. Ведь по определению деятельность институтов гражданского общества связана с деятельностью государства (его уполномоченных органов); они противостоят государственному насилию по отношению к личности или коллективу людей, защищают и отстаивают интересы различных социальных слоев населения. Поэтому активное занятие Церковью некоторых правозащитных позиций представляется вполне естественным. Другое дело - распространение веры путем попыток введения соответствующего предмета преподавания в школе. Это противоречит ст. 14 Конституции РФ и ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях».

С духовной жизнью современного общества тесно связан информационный аспект его жизни, в основе которого лежит право каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом.

Коренные преобразования, произошедшие и происходящие в нашей стране на протяжении более пятнадцати лет, затронули и Православную Церковь: ее статус и роль в социальной структуре общества претерпели значительные изменения, суть которых заключается в повороте от государства к обществу. Процесс, который в западных церквях в целом уже завершился, протекает в России в течение всего последнего столетия и только сейчас вступает в решающую фазу.

Проблема, присущая православию, заключается в том, что Русская Православная Церковь в течение столетий составляла вместе с государством единую социальную систему. Одно не могло быть мыслимо и существовать отдельно от другого. Верховная государственная (монархическая) власть была сакрализована и поддерживалась всем авторитетом Церкви, а сама Церковь получала от государства основные социальные гарантии и выступала в роли государственного мировоззрения, на правах его идеологии.

В союзе Церкви и государства, как он сложился на Западе, Церковь была исторически более старшим партнером, чем европейские государства. Их союз выражался конкордатом - юридическим документом. Церковь, несмотря на полное единство с государством, была самостоятельным общественным союзом и свои корни имела в общественности, а не в государстве. Это облегчило Церкви возможность в конце XIX века выйти из-под опеки государства и осознать себя как независимый институт гражданского общества. Отделившись от государства, современная Церковь в лице ее священнослужителей отстаивала и отстаивает в своих отношениях с властью конституционное право верующих исповедовать свои религиозные убеждения (ст. 28 Конституции РФ) и влиять на жизнь общества. Более того, государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его отношения к религии. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признаку в том числе религиозной принадлежности (ч. 2 ст. 19 Конституции РФ).

В начале XXI века правозащитная деятельность вновь становится важной для Русской Православной Церкви. Несмотря на то, что ввиду своих мировоззренческих особенностей, Русская Православная Церковь не ставит на первое место земную жизнь человека и все, что с ней связано, она стремится защищать права человека доступными и приемлемыми средствами и способами. Ведь по своей идеологии большинство прав человека, известных в современном российском законодательстве, в том числе экономические, социальные и культурные права, вполне созвучны православному представлению об условиях, необходимых для нестесненной жизни человеческой личности.

В последние годы можно отметить положительную тенденцию пристального внимания Русской Православной Церкви к вопросам, связанным с правами человека. По мнению Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации В.П. Лукина (2004-2014): «в России далеко не все благополучно с правами человека, и здесь открывается очень широкое поле для единства и сотрудничества Церкви и общества. Необходимо обсуждать эту серьезную проблему с таким расчетом, чтобы Русская Православная Церковь с ее великими традициями глубокого духовного размышления привнесла свой вклад в этот процесс». Вместе с тем ценности веры, святынь, Отечества для большинства православных христиан стоят выше, чем права человека, даже право на жизнь.

В православии есть учение о государстве, но не существует социального учения, учения об обществе. Свои основные понятия православное богословие разработало в период восточной патристики, на закате эллинизма. Если многие богословские понятия были оригинальны, то основные философские, в том числе социальные, понятия были большей частью заимствованы из эллинистической философии. В античной философии социум осмыслялся в понятии «полис». Со временем полисом стали называться крупные территориальные государства, в которых рамки свободы для самостоятельной общественной деятельности были гораздо уже. Жизнь подданных не есть жизнь граждан. Предпосылок противопоставления общества и государства тоже не возникало. Ситуация начинает меняться только тогда, когда наравне с государственной жизнью и деятельностью власти появляется активная частная социальная деятельность, не связанная с государственной, которая и объединяется понятием общества.

С одной стороны, государство больше не ставит своей целью защиту и поддержку христианства, однако государство должно поддерживать и защищать религиозные и культурные формы жизни своих граждан. Сегодня христианство уже не является доминирующей религиозной силой. С другой стороны, несмотря на то, что государство самостоятельно (без участия Церкви) стало мирской силой, Церковь не может сложить с себя религиозную ответственность за положение общества. Государству пришлось согласиться с тем, что оно уже не может и не должно ссылаться на божественный авторитет (как это было в средние века). Оно получает свой авторитет не от Церкви и не может быть непосредственно выведено от Бога. Следовательно, по земным законам оно должно служить всем гражданам: верующим, неверующим, инаковерующим. К тому же государство должно признавать, что земные нравственные мерила несовершенны и недостаточны. Одного принципа демократического большинства недостаточно, ведь большинство не всегда право, поэтому компромисс является неотъемлемой составляющей демократии. Государство не может самостоятельно устанавливать для себя нормы и принципы - оно опирается на ценности, которые само произвести не в состоянии. Государство опирается на ценностные традиции, пронизанные историей христианства, даже если это государство не является формально христианским. Идеал человека и общественный идеал опираются на христианскую традицию, даже если речь вовсе не о религиозности человека. Общество может принимать хорошие или плохие решения, будучи носителем решений, общество в то же время зависит от ценностей, которые ему необходимо изобретать, а потом следовать им в поте лица своего, если оно хочет стать ответственным обществом.

Ответственное общество требует от Церкви, общества и государства соответствующего поведения и создания соответствующих структур. Во-первых, это поддержание диалога. Ведь Церковь получает свой авторитет в государстве не автоматически - только потому, что она Церковь, а лишь в том случае, если она предлагает то, что люди считают полезным для благополучия своего существования. Только в таком случае неверующий или инаковерующий человек увидит, что за намерениями, идеями и целями Церкви скрывается то, что является важным также для него. В этом диалоге Церковь, общество и государство встречаются на одном уровне.

Готовность к диалогу церкви демонстрируют и в межцерковных отношениях. Диалог нужен не только с учетом экуменических рассуждений или убеждений, но и потому, что поиск и обретение истины не может быть задачей государства. Но государство должно признавать церковные конфессии, претендующие на истину и в то же время готовые к диалогу.

Государство особенно уважает религиозные традиции в том случае, если культура народа и общества была сформирована религиозным наследием. В то же время государство должно защищать также права религиозных меньшинств. Государство отвечает на готовность церквей к диалогу передачей определенных социальных сфер под ответственность Церкви. Исходя из принципа субсидиарности, государство передает церкви некоторые сферы ответственности в области среднего и высшего образования, здравоохранения и т.д., а также предоставляет Церкви соответствующее финансирование. Таким образом, под эгидой Церкви возникают своеобразные островки, на которых она имеет возможность наглядно продемонстрировать свою заботу о благе человека. Конечно же, Церковь должна следовать определенным государственным предписаниям, действующим в данных социальных сферах. В свою очередь, священнослужители обязаны уважать соответствующие требования, связанные с несением воинской службы, однако получают широкие возможности для оказания духовной поддержки своим последователям, проведения диалога и предоставления помощи всем желающим.

Таким образом, церкви получают уникальную возможность, работая в общественных институциях, деятельно служить людям и обществу в духе христианства. Они помогают государству, создавая внутренние островки, на которых особенным образом практикуются христианские нравственные ценности. Христианские и прочие конфессии (иудеи, мусульмане), а также другие организации, в частности Красный Крест, могут получить статус корпорации публичного права и осуществлять свою деятельность при условиях поддержки и защиты со стороны государства.

Церковь становится активным участником гражданского общества, где важна инициатива именно граждан, а не государства. Церковные приходы и общины, воскресные школы и гимназии, братства и всевозможные объединения при храмах - все это может и должно вливаться в гражданское общество. За всю историю развития России в ней существовали (в меньшей или большей степени) только зачатки гражданского общества, полноценного же института гражданского общества в России не было, он начинает формироваться только сегодня, когда граждане России начинают учиться жить в гражданском обществе и, вероятно, еще плохо понимают, что это такое. Вплоть до недавнего времени (до принятия Конституции РФ 1993 года) Церковь в России всегда находилась под государственным контролем и руководством, официальным или неофициальным. В Русской Православной Церкви взаимоотношения между государством и Церковью нашли свое отражение в богословии в виде концепции «симфонии» государственной и церковной власти.

В современном мире государство обычно является светским и не связывает себя какими-либо религиозными обязательствами. Его сотрудничество с Церковью ограничено рядом областей и основано на взаимном невмешательстве в дела друг друга. Однако, как правило, государство сознает, что земное благоденствие немыслимо без соблюдения определенных нравственных норм - тех самых, которые необходимы и для вечного спасения человека. Поэтому задачи и деятельность Церкви и государства могут совпадать как в достижении земной пользы, так и в осуществлении спасительной миссии Церкви. Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение. В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право решения этого вопроса остается за государством. «Государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви, в ее управление, вероучение, литургическую жизнь, духовническую практику и так далее, равно как и вообще в деятельность канонических церковных учреждений, за исключением тех сторон, которые предполагают деятельность в качестве юридического лица, неизбежно вступающего в соответствующие отношения с государством, его законодательством и властными органами. Церковь ожидает от государства уважения к ее каноническим нормам и иным внутренним установлениям».

В ходе истории складывались различные модели взаимоотношений между Православной Церковью и государством. В православной традиции сформировалось определенное представление об идеальной форме взаимоотношений между этими институтами.

Оптимальное государственное устройство должно, с одной стороны, обеспечивать человеку возможность свободного развития, а с другой - ограничивать зло, проистекающее из двойственной природы человека. Государство не должно гарантировать людям духовного развития; это развитие может быть только свободным. Государство должно лишь создавать все необходимые условия для нормальной жизни своих граждан и в первую очередь обеспечить право человека на жизнь.

Отделение от государства означает, что государство не вправе вмешиваться в дела Церкви, если ее организации не нарушают законы Российской Федерации, а Церковь не вправе вмешиваться в осуществление политической власти и иную деятельность государства.

Взаимоотношения между государством и церковью в России никогда не были однозначными. Особенно сложными стали отношения в советский период истории - от практически полного отрицания церкви государством до признания важной ее роли в развитии общества.

В последнее время, и этот факт очевиден даже самым непосвященным, роль церкви в обществе, а, значит, и государстве значительно возросла. И в первую очередь это касается Русской Православной Церкви. Это произошло не случайно - большинство населения России считают себя православными, а, следовательно, адептами именно Русской Православной Церкви.

Характер современных отношений церкви и государства достаточно сложен и своеобразен. И здесь можно назвать два основных на сегодняшний день фактора. Во-первых, регулирование отношений между государством и церковью осуществляется посредством законодательного регулирования. Начиная с Основного закона государства - Конституции РФ, происходит закрепление взаимоотношений, касающихся вероисповедной политики, свободы совести, деятельности религиозных организаций в России. Второе обстоятельство - это отделение церкви, и, прежде всего, Русской Православной Церкви, от государства, и, при этом, освобождение церкви от государственного контроля, управления.

Российское государство не вмешивается в дела церкви (или, точнее, церквей - различных вероисповеданий), дает развиваться и действовать по своему усмотрению, при этом не допуская нарушений церковью государственных интересов, интересов общества и человека.

Такой подход государства к отношению с церковью вполне понятен. Ведь сегодня церковь - это не только хранительница традиционных духовных ценностей, оказывающая значительное влияние на формирование культуры, но и активный участник общественно-политической жизни страны, самостоятельный субъект, наделенный определенными полномочиями и имеющий определенный авторитет. А, следовательно, как и другие субъекты должен соблюдать «правила игры», устанавливаемые государством с целью поддержания соответствующего политического порядка. В противном случае привнесение вероисповедного компонента в политическую борьбу может превратить его в религиозно окрашенное противостояние, имеющее весьма серьезные негативные последствия для общества в целом.

Вариативность церковно-государственных отношений

Анализ 68 конституций зарубежных государств (Источник данных: World Wide Constitutions ) показывает, что полностью умалчивают о правовом положении церкви основные законы только трех стран - Боснии и Герцеговины, Венгрии и Венесуэлы. Отделение церкви от государства декларировано в 13 конституциях. При этом в десяти из них (Болгарии, Гондурасе, Латвии, Македонии, Португалии, Туркменистане, Узбекистане, Украине, Хорватии и Югославии) употребляется правовая формула «церковь (религиозные организации, учреждения или общины) отделена от государства», в конституциях Азербайджана и Молдавии от государства отделена «религия (или религиозные культы)», а в конституции Словении - «государство и церковь отделены друг от друга».

Понятие «господствующая религия» присутствует только в Конституции Греции, а статус официальной (государственной) религии декларируется конституциями семи стран - Великобритании, Дании, Коста-Рики, Лихтенштейна, Мальты, Монако и Норвегии. Правовая формула «традиционная религия» нашла свое воплощение в пяти конституциях - Андорры, Болгарии, Грузии, Индии и Литвы.

Особую поддержку одной церкви допускают конституции девяти государств (Аргентины, Боливии, Гаити, Испании, Италии, Кипра, Колумбии, Македонии и Польши), а, наоборот, запрет на официальность или доминирование какой-либо религии присутствует в тринадцати основных законах - Албании, Беларуси, Гватемалы, Ирландии, Испании, Литвы, Никарагуа, Словакии, США, Таджикистана, Украины, Эстонии и Японии. Юридическое положение церковных организаций в конституциях рассматриваемых стран отражено восемью самыми разнообразными «форматами»:

− церковь является юридическим лицом или обладает правами юридического лица - (Албания, Андорра, Бразилия, Гватемала, Италия и Литва);
− церковь подчинена общим законам государства (или общему порядку) - (Австрия, Андорра, Бразилия, Индия, Молдавия и Хорватия);
− отношения между государством и церковью регулируются специальным законодательством - (Албания, Белоруссия, Италия, Колумбия, Люксембург и Польша);
− государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений (или независимость церковных организации от государства) - (Словакия, Чехия и Узбекистан);
− церковные организации в своей деятельности пользуются защитой и помощью государства - (Хорватия);
− служители всех религий находятся под надзором государства и несут перед ним обязательства - (Греция);
− закреплено только право церкви на движимую и недвижимую собственность - (Австрия, Боливия, Индия, Ирландия, Кипр, Лихтенштейн и Польша);
− указание, что собственность церкви принадлежит государству - (Мексика).

Категория «свобода совести»декларирована в 61 из рассмотренных конституций. Но только в пяти есть уточнения относительно уважения и почитания религии (Ирландия), обязанности неверующим платить сборы в пользу университета (Исландия), основания государства на принципах, признающих верховенство Бога (Канада), о поддержке государством религии в армии, больницах, местах лишения свободы, приютах и т. п. Зато ограничения свободы совести (и другие конфессиональные ограничения) содержатся в конституциях 42 стран. При этом они связаны:

− с противоречием законам или общественному порядку (Австрия, Азербайджан, Андорра, Белоруссия, Бельгия, Болгария, Бразилия, Гаити, Гватемала, Греция, Доминиканская республика, Индия, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Казахстан, Кипр, Китай, Колумбия, Литва, Люксембург, Мексика, Монако, Нидерланды, Никарагуа, Польша, Словакия, Турция, Украина, Чехия и Эстония);
− с противоречием принципам нравственности и общественной морали (Австрия, Азербайджан, Андорра, Белоруссия, Болгария, Бразилия, Греция, Доминиканская республика, Индия, Ирландия, Исландия, Италия, Кипр, Колумбия, Коста-Рика, Литва, Лихтенштейн, Никарагуа, Польша, Словакия, Украина, Чехия и Эстония);
− с угрозой здоровью или жизни (Андорра, Белоруссия, Болгария, Индия, Кипр, Китай, Литва, Никарагуа, Польша, Словакия, Украина, Чехия и Эстония);
− с противоречием правам и свободам других (Андорра, Белоруссия, Болгария, Грузия, Кипр, Литва, Польша, Словакия, Украина и Чехия);
− с возможностью временного ограничения в период военного положения или в случае непосредственной опасности, угрожающей конституционному строю (Армения, Кипр, Литва и Польша);
− с использованием религиозных организаций в политических целях (Болгария, Гватемала, Казахстан, Колумбия, Коста-Рика и Турция);
− с ограничениями в сфере воспитания или образования (Гватемала, Китай, Мексика, Словения, Турция);
− с субсидированием религиозных организаций (Гондурас);
− с занятием священнослужителями государственных постов (Гондурас);
− с прозелитизмом (Греция);
− с деятельностью иностранных религиозных объединений или с иностранным контролем над конфессиями (Казахстан и Китай);
− с участием государства в назначении и допущении к должности глав религиозных культов (Люксембург);
− с ограничением мест совершения публичных актов религиозного культа (Мексика);
− с установлением религиозного ценза для главы государства (Великобритания, Дания и Норвегия);
− с ограничениями в сфере владения и распоряжения собственностью (Австрия, Боливия, Гватемала, Индия, Ирландия, Лихтенштейн и Мексика);
− с передачей кладбищ в ведение государства (Бразилия и Никарагуа). При этом, как видно, конституционное закрепление положения церкви в политической системе государства (и, особенно, механизм взаимодействия) чаще всего не связано с региональными, конфессиональными и прочими особенностями стран.

Аналогичную вариативность, несмотря на наличие целого комплекса международных правовых актов, демонстрирует положение института семьи в государственной системе. Так, ряд европейских конституций (Австрии, Боснии и Герцеговины, Великобритании, Дании, Мальты, Монако, Нидерландов, Норвегии, Финляндии, Франции, Швеции) и Конституция США не содержат каких-либо положений относительно места и роли семьи. Простой констатацией самого факта существования института семьи ограничились конституции Великого герцогства Люксембург, Королевства Бельгия, Румынии, Венгрии и Японии.

Там же, где соответствующие конституционные формулы присутствуют, наиболее распространенной формулой является декларация особой опеки и защиты государством института семьи, которая рассматривается в качестве основы общества и государства, фундамента сохранения и развития нации. Как видно, значение семьи в социуме определяется широким спектром параметров, включая и политические.

В связи со всем вышесказанным возникает вопрос: в какой степени эволюция и трансформация политической системы способствует нахождению адекватной модели успешного социально-экономического развития? При этом надо учитывать, что любое сравнение политических систем должно быть нацелено на решение двух задач: оно должно обнаружить признаки генетического характера и дать историческое объяснение явлений.

Культурно-цивилизационный тип и конституционное своеобразие

Существенную разницу в пределах и способах правового регулирования общественных отношений можно увидеть на ряде примеров. В Конституции Саудовской Аравии говорится: «Саудовское общество основано на принципе приверженности Божественному учению, на взаимовыгодном сотрудничестве в благодеяниях и благочестии и взаимной поддержке и единстве». А гарантированные ею права человека государство «защищает в соответствии с шариатом». К шариату как к основе законодательства отсылает нас и Конституция Омана. Конституция Французской Республики предоставляет своим гражданам право на сопротивление Вариативность и цикличность глобального социального развития человечества межрелигиозные связи. А Конституция Эквадора гарантирует автономии университетов.

Для выявления региональной специфичности сравним конституции стран, принадлежащих к различным цивилизационным ареалам, а также в рамках одной цивилизационной системы. Сравнение целесообразно провести на примере наиболее фундаментальных вопросов, например, взаимоотношения общества, государства и религии.

Практически все страны Центральной и Южной Америки касаются в своих конституциях вопросов веры. В Преамбуле Конституции Эквадора: «Республика Эквадор от имени его народа призывает защиту Бога…». В Конституции Сальвадора можно прочитать: «Мы, представители сальвадорского народа, собранные в учредительном собрании, основываясь на нашей вере в Бога…». Парагвайцы принимали Конституцию «через своих законных представителей, собравшихся в национальном учредительном собрании, уповая на Бога…»; в аналогичной ситуации перуанцы действовали, «призывая всемогущего Бога»; бразильцы в своем Основном законе писали «промульгируем под покровительством Бога настоящую Конституцию»; Преамбула Аргентинской Конституции гласит: «уповая на милость Господа, источника всеобщего разума и справедливости».

Общей тенденцией в конституционной практике этих стран является манифестация в качестве высшей ценности «объективно братского, плюралистического общества, основанного на социальной гармонии и уважении внутреннего и международного правопорядка с разрешением разногласий мирными средствами».

Но помимо общих черт есть и различия. В Центральноамериканских странах, при уважении к Богу, существует достаточно нейтральное отношение к церкви. Только Конституция Коста-Рики признает католическую религию официальной, а Конституция Панамы говорит об обучении католической религии в школе на принципе добровольности361. Никарагуанская - вводит запрет на доминирование любой религии, сальвадорская, гондурасская и эквадорская конституции гарантируют свободу исповедования всех религий, а Конституция Венесуэлы вообще обходит вопрос веры.

Южноамериканские страны отдают более ощутимое предпочтение католичеству. В Конституции Парагвая существует особая статья - «О признании католической церкви». Ст. 5 уругвайской Конституции говорит, что хотя государство и не поддерживает никакой религии, но оно признает собственность католической церкви. Конституция Боливии наделяет католическую церковь особой поддержкой. Такое же положение и с Конституцией Колумбии, при этом только в ней есть специальный раздел «Религия и отношения между церковью и государством». Ст. 2 Конституции Аргентины гласит: «Федерация исповедует римско-католическую религию». Вместе с тем, крупнейшее государство региона - Бразилия не акцентирует на римско-католической церкви особого внимания, лишь наделяя ее правами юридического лица.

Приведенные примеры показывают, что в рамках одного цивилизационного ареала обнаруживаются как общие, так и специфические правовые черты, позволяющие говорить о возможности вариативности развития права в соответствии с национальными особенностями.

Иную парадигму развития конституционно-правового регулирования вопросов веры и вероисповедания предлагают государства, находящиеся в ареале исламской цивилизации Ближнего и Среднего Востока, Юго-Восточной Азии.

Все мусульманские государства Ближнего и Среднего Востока, вне зависимости от формы правления, достаточно «агрессивно» демонстрируют приверженность исламу. Наиболее радикальна здесь Конституция Саудовской Аравии: «Королевство Саудовская Аравия -суверенное исламское государство с религией ислам. Коран и Сунна его Пророка… являются его Конституцией». Примерно такое же положение содержится и в Иранской Конституции: «Формой правления в Иране является Исламская Республика, основанная на давней вере иранского народа в верховенство и справедливость Корана». Первая статья Конституции Султаната Оман содержит положения о том, что он - «независимое арабское исламское суверенное государство». Положение развивается в ст. 2: «Религия государства - ислам, шариат - основа законодательства». Сходное положение содержится Вариативность и цикличность глобального социального развития человечества в статье второй Конституции Республики Йемен.

Иные конструкции предлагает Конституция Пакистана: «Ислам должен быть государственной религией Пакистана». Но до этого, в преамбуле: «…Суверенитет во вселенной принадлежит Всемогущему Аллаху одному… Принципы демократии, свободы, равенства, терпимости и социальной справедливости должны быть полностью соблюдены, т. к. они изложены Исламом». Исламские государства этого региона (за исключением Саудовской Аравии и Ирана) гарантируют «свободу религиозного самовыражения», но при условии, «что это не находится в противоречии с общепринятыми правилами поведения». При этом ислам все равно находится в привилегированном положении и его проникновение во все сферы социально-экономических отношений значительно глубже, чем в рассмотренных латиноамериканских странах (да и остальных странах мира тоже). «Народное хозяйство, - говорится в Конституции Республики Йемен, - должно быть сформировано на следующих принципах: 1. исламская социальная справедливость в производстве и социальных отношениях…». Положение о том, что «семья - ядро исламского общества, основанного на Исламской вере и повиновении Богу и его Пророку», закреплено в Конституции Саудовской Аравии.

Конституция Пакистана содержит специальную статью - «Исламский образ жизни». Особняком в этом ряду стоит Исламская Республика Иран. Конституция этой страны представляет собой сложный симбиоз принципов исламского фундаментализма и демократии с восточной спецификой. Практически все статьи этого документа так или иначе связаны с вопросами веры. Наглядным примером является выдержка из ст. 2: «Исламская Республика - это система, основанная на вере в: 1. Одного Бога («нет Бога, кроме Аллаха»). 2. Божественное откровение и его основополагающую роль в разработке этих законов. 3. Возвращение к Богу в дальнейшем и конструктивную роль этой веры в ходе восхождения человека к Богу»…. Иранская Конституция наиболее жестко из всех исламских относится и к отправлению немусульманских религиозных культов: «Иранцы зороастрийского, иудейского и христианского вероисповедания являются единственно признанными религиозными меньшинствами, которые в пределах закона имеют право выполнять свои религиозные законы». Иначе обстоят дела в двух крупнейших исламских государствах Юго-Восточной Азии - Малайзии и Индонезии. «Ислам - религия Федерации, - говорится в Конституции Малайзии, - но и другие религии могут существовать в мире и гармонии в любой части Федерации». Влияние ислама здесь чувствуется только в норме, разрешающей правительству «основывать и поддерживать исламские заведения».

Свою специфику в вопросе отношения к религии имеют конституции стран Юго-Восточной Азии, население которых исповедует в основном буддизм.

Здесь так же, несмотря на разницу форм правления и политических режимов, конституции содержат упоминания о вопросах веры. Основной документ Народно-Демократической Республики Лаос констатирует, что «право многонационального народа быть хозяином в своей стране осуществляется и обеспечивается за счет функционирования политической системы с Лаосской народно-революционной партией в качестве ее ведущего ядра». Но при этом Конституция не забывает особо отметить: «государство уважает и охраняет всю законную деятельность буддистов и других верующих, мобилизует и поощряет буддистских монахов и послушников, а также священников других религий к участию в мероприятиях, полезных для страны и народа». Первая статья Конституции Королевства Камбоджа констатирует «главенство принципов либеральной демократии и плюрализма». И только в 43-й статье обращается к вопросам веры: «Кхмерские граждане любого пола должны иметь право на свободу веры. Буддизм должен быть государственной религией».

В Конституции Шри-Ланки имеется отдельный раздел «Буддизм», в нем содержится следующее утверждение: «Республика Шри-Ланка должна предоставить буддизму главенствующее место, обязанность государства защищать и покровительствовать буддизму».

Несколько крупных государств региона, в силу разных, но в целом политических причин, демонстрируют нарочитую отстраненность от вопросов веры. В Конституции КНР по этому поводу говорится только: «граждане КНР имеют свободу вероисповедания… государство охраняет свободное отправление религиозной деятельности. Японская Конституция также посвящает этому вопросу всего одну статью: «Свобода религии гарантируется для всех. Ни одна из религиозных организаций не должна получить от государства никаких привилегий и не может пользоваться политической властью… Государство и его органы должны воздерживаться от проведения какой-либо религиозной деятельности».

Европейские конституции при констатации в целом светского характера государственности демонстрируют весьма разнообразное конституционное отношение к вере и церкви. Наиболее радикальный подход демонстрирует Франция: «Франция является неделимой, светской, демократической и социальной республикой. Она обеспечивает равенство перед законом всем гражданам, независимо от происхождения, расы или религии. Она уважает все верования», - говорится в 1-й статье ее Конституции.

Основной закон Республики Германия предлагает более сложную конструкцию. В его Преамбуле упоминается, что немецкий народ дал себе настоящий Основной закон «осознавая свою ответственность перед Богом и людьми».

В Конституции Итальянской Республики, напротив, ничего не говорится об обязательности религиозного обучения. «Государство и католическая церковь, - констатируется в ст. 7, - независимы и суверенны в принадлежащей каждому из них сфере».

Еще несколько европейских государств, не наделяя какую-либо религию особыми преференциями, обращаются в преамбулах своих конституций к идее Бога.

Албанская Конституция принималась «…с верой в Бога и (или) другие всеобъемлющие ценности». В Конституции Ирландии по поводу ее принятия говорится: «Во Имя Пресвятой Троицы, от которой исходят все власти и к которой, как к нашей последней надежде, должны быть направлены все действия человека и государства, мы, народ Эйре, смиренно признавая все наши обязанности перед нашим Священным Господом Иисусом Христом, который поддерживал наших отцов в стольких испытаниях…». Преамбула Конституции Швейцарии начинается со слов: «Во имя Всемогущего Бога! Швейцарский народ и кантоны, чувствуя ответственность перед творением…».

Ввиду многообразия форм взаимоотношений государства и религиозных объединений в Европе некоторые основные варианты могут быть обозначены пунктирно. Конституции Болгарии, Латвии, Македонии, Молдавии, Португалии, Словении, Украины, Хорватии провозглашают отделение церкви от государства. При этом Албания, Белоруссия, Ирландия, Литва, Словакия, Украина, Эстония, Россия вводят запрет на доминирование какой-либо религии. Вместе с тем, Молдавия и Болгария упоминают православие в качестве традиционной религии.

В части европейских стран, напротив, религии придается официальный статус. В одном из конституционных актов Великобритании читаем: «государь наследующий… на королевском престоле Великобритании должен все последующее время, при его или ее восшествии на престол дать клятву и письменное обязательство, что он будет нерушимо поддерживать и охранять изложенное выше установление истинной протестантской религии и порядок управления, богослужения, благочиния правами и привилегиями этой церкви». Ст. 2 Конституции Норвегии гласит: «Евангелическо-лютеранская религия является официальной государственной религией. Исповедующие ее жители должны воспитывать в ней своих детей». Конституция республиканской Греции закрепляет не только религиозные предпочтения, но и элементы культа: «Господствующей в Греции религией является религия восточно-православной Церкви Христовой». Еще дальше в этом отношении идет Конституция Мальты: «Религией Мальты является римская католическая апостольская религия. Органы Римской Католической Апостольской Церкви обязаны и имеют право учить, какие принципы справедливы и какие ошибочны».

Особый случай представляет собой Израиль. Это государство имеет республиканскую форму правления, демократический политический режим, гарантирует своим гражданам соответствующий требованиям международных соглашений набор прав и свобод. Некоторые исследователи включают его в ареал европейской культуры. Но Израиль не имеет конституции (в стране действуют «конституционные законы»), причем именно по религиозным соображениям. Согласно представлениям ортодоксальных иудеев, Основной закон уже был дан евреям в виде заповедей Божьих Моисею. Проведенное сравнение достаточно наглядно доказывает реализуемую в праве разницу цивилизационных подходов к проблеме роли Бога и церкви в жизни государства. Весьма различны страновые особенности, показывающие своеобразие национальных культур даже в рамках одной цивилизационной модели. Культурный тип, без сомнения, первичен по отношению к праву. Убедительных свидетельств в пользу превосходства одних моделей правовых систем по отношению к другим, кроме геополитического стремления одних стран доминировать в мире над другими, анализ не выявляет.

Гегель в «Философии права» обосновывает необходимость свободы совести, государственный контроль над религиозными организациями. Свободу человека в выборе религии считает закономерным этапом развития истории. Под свободой совести понимает свободу разума на понимание мира. Л. Фейербах выступает с критикой проявлений религиозной нетерпимости, заключённой в сущности конфессий. Неприязнь к свободомыслящим людям, считает он, объединяет все религии. Мыслитель указывает на пагубность для человека союза церкви и государства. Следовательно, религиозная и политическая свободы взаимозависимы. Настоящая свобода совести должна включать право верить в то, что разумно, следовательно, и в свободу мировоззрения неверующих. Свобода совести в понимании К. Маркса и Ф. Энгельса сочетает свободу вероисповедания со свободой атеистических убеждений и предполагает равенство всех граждан независимо от их отношения к религии или атеизму.

История борьбы за свободу совести в Америке начинается с пуританства. Под свободой совести понимали возможность каждого человека придерживаться правильных суждений в вопросах о религии. Истинная свобода предполагает принятие божественного авторитета. Моральная или гражданская свобода поддерживается и практикуется подчинением власти. Родоначальник американского просвещения Б. Франклин высказывался за освобождение морали от религиозной санкции, отделение церкви от государства. Т. Джефферсон с позиций «естественного права» считает институт государственной религии незаконным и отстаивает право каждого исповедовать любую религию. Идеи Джефферсона послужили теоретической основой первой поправки к Конституции США, которая наряду с провозглашением свободы религии, слова, печати, собраний запрещала издавать законы, устанавливающие какую-либо религию или препятствующие её свободному исповеданию.

Буржуазные реформы и революции сопровождались различными ограничениями деятельности церкви. Некоторые религиоведы отмечают прямую связь между широким участием в революциях социальных низов и радикализмом решения проблем секуляризации, свободы совести. Самые известные примеры из истории революций во Франции. В конце XVIII века в стране запрещаются религиозные обряды, уничтожаются предметы культа, отменяются религиозные праздники, календарь, вместо христианства вводится культ Разума - рационалистическая религия революции. Парижская коммуна 1871 года приняла декрет об отделении церкви от государства, где утверждалось, что свобода совести есть важнейшая из всех свобод. Готовился декрет об обязательном исключительно светском образовании. Многие идеи и опыт французских революционеров были использованы правящей партией большевиков буквально. Так, статья первая декрета Совета народных комиссаров «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» воспроизводит статью декрета Парижской коммуны.

Отношения государства и церкви (конфессий) в современном мире. Совокупность современных взаимоотношений государства и церкви можно разделить на три вида: страны, где узаконена господствующая церковь; страны, где узаконено равенство религий; страны, где узаконено отделение церкви от государства и школы от церкви.

Рассмотрим первый вид взаимоотношений церкви и государства, когда одна церковь официально является государственной. Классическим примером этого вида взаимоотношений является положение Русской православной церкви в царской России. В «Своде законов» отмечалось, что она есть первенствующая и господствующая в Российской империи вера. Существовали конкретные формы союза церкви с государством, закрепляемые правом: экономическая, организационная (государственные функции церкви), политическая, религиозная (религиозная часть государственных мероприятий). Царь считался не только главой государства, но и главой церкви. Школа, в том числе высшая контролировалась церковью. Агитация православных переходить в другую конфессию (нехристианскую или христианскую) рассматривалась как преступление и соответственно каралась. Безбожие считалось одним из тягчайших преступлений. До середины XVIII века тех, кто не верил в Бога, пытали и казнили. Каждый подданный рассматривался в качестве последователя какой-либо конфессии. Общероссийская перепись 1897 года религиозное исповедание ставит выше этнической принадлежности.

Государственные, официальные, национальные или господствующие церкви (конфессии) имеются в Англии (англиканская), Швеции, Норвегии, Дании, Исландии (евангелическо-лютеранская), Португалии, Ирландии, Боливии и других (католическая), Иордании, Сирии, Египте и ряде других (мусульманская), Израиле (иудейская). Правовые нормы, действующие в этих странах, конкретизируют официальные формы союза церкви и государства. В целом эти нормы устанавливают: юридические основания влияния государства на внутренние дела церкви; юридические основания влияния церкви на дела государства; неравноправное положение граждан в зависимости от их отношения к религии. Право вмешательства государства в дела официальной церкви обеспечивается и тем, что государство, как правило, финансирует эту конфессию. Господствующая церковь имеет право влиять на дела государства. В конституциях ряда стран содержатся указания на то, что лица, занимающие высшие государственные должности, должны принадлежать к господствующей конфессии. В ряде стран юридическую силу имеет лишь церковный брак. Пожалуй, наиболее ярким примером прочного союза религиозной организации и государства являются страны, где господствующая религия – ислам. В странах ислама религия регулирует все стороны государственной и общественной жизни, в том числе право. В Индии значительную роль играет индусское (религиозное) право, регулирующее сферу общественных отношений по всей стране.

Второй вид взаимоотношений церкви и государства, когда узаконено равенство религий, принципиально не отличается от первого. Такое равенство провозглашено, как правило, формально. Какая-либо религия, традиционно влияющая на большинство населения, получает неофициальную поддержку государства. Традиционная религия влияет на общество и государство системой создаваемых политических партий и общественных движений, прямым воздействием на правящую элиту страны. В большинстве государств этого типа существуют непризнанные религии, признание новой религии сопряжено с трудностями законодательного и социального характера.

Третий вид взаимоотношений церкви и государства – отделение церкви от государства (США, Франция и другие). В США церковь была отделена от государства еще в 1791 году. Однако это не означает отсутствия взаимодействия государства и церкви. Специальными законами обеспечивается существование института капелланов, в том числе в палатах конгресса, в армии и так далее. Многие государственные праздники и церемонии в США тесно связаны с религией. Законодательство страны, особенно касающееся сферы нравственных отношений, находится под влиянием религиозной идеологии.

Практически во всех современных государствах узаконено неравенство граждан в зависимости от их отношения к религии. Это неравенство выражается: в лишении или ограничении прав и свобод граждан, не исповедующих религию (свободомыслящих); в ограничении прав и свобод граждан, исповедующих не господствующую (по закону или по традиции) церковь; в создании привилегий для граждан, исповедующих определённую религию или являющихся служителями культа.

Институт обязательной религиозной присяги, существующий в большинстве государств, фактически лишает возможности неверующих граждан занимать определённые должности в государственном аппарате, участвовать в отправлении правосудия. В большинстве стран существует уголовно-правовая и гражданско-правовая охрана прав только верующих. Законы ряда государств (Греция, Испания, Израиль и другие) содержат прямое запрещение высказывать атеистические взгляды. Достаточно сказать, что духовенство, как правило, освобождается от воинской службы (предоставляется возможность пройти альтернативную форму безвозмездного служения обществу и государству), уплаты некоторых налогов и многое другое. В ряде стран все граждане облагаются так называемым церковным налогом.

Для большинства государств характерна тесная связь церкви со школой, влияние религиозной идеологии на образование. Можно выделить основные способы и формы влияния религиозных организаций на образование. Это: обязательное преподавание религии в государственной школе, а также обязательное религиозное воспитание детей; преподавание религии в частной, в том числе в конфессиональной школе согласно нормам законодательства; фактическое влияние на обучение и воспитание молодежи в странах, где провозглашено отделение школы от церкви.

Большинство частных социальных школ для детей из небогатых семей находятся в ведении религиозных организаций. Сеть конфессиональных (этноконфессиональных) школ создана миссионерами всех религий.

Правовой режим взаимоотношений церкви и государства, школы и церкви, существующий в современных странах, складывался в течение многих десятилетий, а то и столетий, он является привычным и отрегулированным традициями. Постсоветские государства и общества столкнулись с рядом проблем взаимоотношений церкви и государства, школы и церкви, неизвестных традиционному менталитету и формирующемуся праву. Среди них: высокая миссионерская активность нетрадиционных для постсоветского культурного пространства конфессий, восстановление материальной основы традиционных конфессий, отсутствие культуры партнёрского взаимодействия светских и церковных структур и многие другие. Стали интересными для практиков исследования в области свободы совести, свободы религии, взаимоотношений церкви и государства, проведённые в России XIX - начала XX века.

В ходе истории по-разному складывались взаимоотношения между светскими властями и представителями веры. Государство и церковь поочередно становились на разные ступени влияния на общественное мнение и руководство страной в целом. Если посмотреть развитие истории, то мы убедимся, что изначально государства, как такового, не было. Семья была ячейкой общества и существовала тогда лишь патриархальная По промыслу Божию, и в связи с усложнившимися общественными связями, государство начало постепенно складываться уже после того, как братья Иосифа уходят в Египет, во времена Судей.

По-разному действуют государство и церковь. Формы взаимоотношений между ними вызваны разными их природами. Если Церковь создана самим Богом, и целью ее есть спасение людей для вечной жизни, то государство создано людьми, не без промысла Божия, и целью его является забота о земном благополучии людей. То есть, при видимом различии этих двух ведомств, также прослеживается их явное сходство - оба они призваны служить на пользу людям. Но Церковь ни в коем случае не должна брать на себя государственные функции, касающиеся борьбы с грехом методами насилия, принуждения или ограничения. Так же и государство не должно мешать работе церкви, его забота соблюдать уважение к церковным законам и помогать в вопросах нравственного развития населения.

Отношения государство и церковь в средневековье были устроены так, что церковь занимала лидирующие позиции над И притом это касалось не только христианства, то же самое происходило и в исламе, и в буддизме. Церковь принимала участие и в законодательной, и в судебной деятельности, во многом привнося влияние религиозных идеалов и принципов в государственную управленческую политику. Политика внутри церкви и межцерковная в том числе, часто меняли весь ход истории государств. Стоит только вспомнить раскол церкви, приведший, в свою очередь к политическому и правовому расколу в Европе.

В советское время началось гонение на церковь, государству не нужен был конкурент в борьбе за влияние на сознание народных масс, оно хотело единоличной власти. Государство и церковь в то время полностью разошлись по разные стороны баррикад. Новое государство не хотело делить сферы влияния, не хотело иметь церковь под боком, как духовный и нравственный контроль своим поступкам и принимаемым мерам. Такой контроль мог стать которая бы проявляла истинное лицо и действия правящей власти, а кому это было нужно? Выгоднее было объявить разрушать храмы и вести всяческое гонение на последователей веры.

По большому счету, государство и церковь должны быть взаимодополняемы, ведь они оба призваны нести и заботиться о них. Церковь - духовная составляющая общества, а как может общество быть отделенным от государства? И как может церковь влиять на нравственное развитие человека, находясь вдали от общества, не оказывая влияния на его развитие и не контролируя духовной чистоты власти? К тому же, если государство принуждает верующих поступать вразрез с заповедями Божьими, к греховным действиям, церковь должна стать на защиту своей паствы, вступив в переговоры с действующей властью или, при необходимости, обратиться к мировому общественному мнению.

Если учесть, что государство и церковь призваны нести людям добро, то у них есть общие сферы взаимодействия. Это касается таких областей, как миротворчество, дела милосердия, сохранение нравственности, духовное и культурное образование, охрана и развитие культурного наследия, поддержка семьи, попечение о заключенных. Чтобы избежать смешения в сферах деятельности и не привести церковную власть к мирскому характеру, клирикам запрещено принимать участие в государственном управлении, дабы они неустанно находились при исполнении своих прямых церковных обязанностей.